Сказки женского леса

– Присаживайтесь, – указала Таковицкая рукой на ближайший стул. – Я вас слушаю.

Голос у нее тоже был интересный, глухой и мягкий, с ласковыми, сопрановыми нотками.

– Тимоша, – обратилась она к котообразному менеджеру, – сообрази нам чайку. Или вы кофе хотите?

Вика с готовностью согласилась на чай, Тимоша мурлыкнул что-то себе в усы и исчез. Вика достала диктофон, блокнот, и интервью началось.

Сперва в перечне вопросов шли те стандартные и обязательные, которые ей выдали в редакции и велели обязательно осветить. Они казались самой Вике довольно скучными, но Ирина Андреевна отвечала на них спокойно, не выражая никакого неудовольствия. Правда, в подробности тоже не вдавалась. Вопрос – ответ, вопрос – ответ.

Пушистый Тимоша приволок на подносе чай. Чашки были самые обычные, не те, кудрявые, из которых угощались платья. Вике стало слегка обидно.

Но тут, к счастью, официальные вопросы кончились, и можно было приступать к настоящей работе. Вика отхлебнула чаю, перевела дыхание...

– Ирина Андреевна, на Ваших выставках я обратила внимание, что вы создаете только платья. Это действительно так, или вы просто не выставляете другие предметы?

– Это действительно так, – кивнула художница. – Я делаю только женские вещи, и только платья.

– А почему?

– Потому что платья отображают женскую сущность, а мужская сущность мне незнакома. Вернее, не настолько знакома.

Ответ был странный, но Вика не стала на нем зацикливаться, и продолжила:

– А с каким материалом вы работаете? Я, честно говоря, как ни старалась, не смогла определить. Это что-то новое?

– Ничего нового нет. Материал... Какой попадается, с таким и работаю. Я же не выбираю. Обыкновенный, человеческий материал.

– То есть, это что-то давно известное? Может быть, даже старинное, да? Парча, тафта... Вот еще – сафьян...

Художница снова склонила голову набок, протянула задумчиво:

– Ну-у... Пожалуй, можно и так назвать. Шагрень и лайка, если угодно. Шагреневая кожа – слыхали?

Вика когда-то слышала, или даже читала что-то похожее, но вдаваться в воспоминания было некогда.

– А вот еще, Ирина Андреевна, я заметила, что многие платья – разных размеров...

– Не многие, а все. Одинаковых размеров не существует.

– А почему? Ведь удобнее шить по стандартам?

– Кто вам сказал? Шить? Это жить, может быть, и удобнее по стандартам, да и то не всегда, а уж после... Нет, деточка, тут не может быть никаких стандартов, сущность не терпит стандартов. Все же разные.

– А как же модели? Параметры? Знаменитые 90-60-90 в конце концов?

– И что же? – пожала острыми плечами Таковицкая. – Они живут, что ли? Это общество подгоняет их под стандарты, многих успешно, не спорю, сущность калечится, но все равно остается... Было тут у меня одно. Тимоша, – обратилась она к помощнику, – принеси это платье, ну, модель... Ты понял.

– По-няу, – мяукнул Тимоша, вышел и через минуту вернулся, бережно, будто в объятиях, неся платье.

– Вот видите, – обратилась Ирина Андреевна уже к Вике, – что бывает, когда стремятся к стандарту...

Тимоша развернул платье и поднял его на вытянутой руке так, что оно свободно висело во всю длину. Вика пялилась на него во все глаза, пытаясь уловить смысл, но, честно говоря, терялась. Ничего стандартного в платье не было. Скорее наоборот – какие-то резкие, почти ломаные линии, неровный подол, зигзагообразный разрез, косая горловина. Рукава тоже, кажется, были разной длины, цвет какой-то мутный, и общий вид у платья был скорее несчастный. К тому же оно было огромного, пятьдесят последнего размера. При чем тут модели и стандарты? Но виду подавать было нельзя, и она, как министры в знаменитой сказке о голом короле, напустила на себя важный вид и понимающе кивнула, чтобы не показаться совсем уж дурою. Впрочем, дизайнерша, похоже, разгадала ее мысли, потому что резко замолчала, оставила тему стандартов и кивнула Тимоше, который уволок платье назад.

Вероника решила сменить тему.

– Ирина Андреевна, я знаю, что вы проводите выставки, это естественно для художника, но Вы все-таки не только художник, вы модельер, вы делаете платья, проводите ли вы также и показы, в смысле показы мод, дефиле?

– Нет.

– А почему?

– Это не модные платья, и их не нужно надевать просто так. Они не для этого.

– Я понимаю, – кивнула Вика. – Художникам часто не хочется, чтобы их работы трепали попусту. А для людей, на заказ, вы делаете что-нибудь? Может женщина заказать себе платье в вашей мастерской?

– Нет, – глаза у художницы были грустными. – Я никогда не делаю ничего на заказ. Это невозможно. Никогда нельзя знать заранее, каким будет следующее платье.

– И готовые модели тоже не продаете?

– Ни в коем случае. А вдруг они попадут в плохие руки? Я не могу рисковать.

– Но зачем же вы тогда устраиваете выставки? – Вика слегка потеряла терпение. – Одежда – она для того, чтобы ее носили.

– Это не совсем одежда, я же вам говорила. А выставки... Ну, им же хочется быть увиденными, это так естественно. Я не могу все время держать их взаперти... И потом, я всегда надеюсь...