Сказки жизни. Новеллы и рассказы

Но в конце концов закончился этот трудный день, и вечером в сумерках Йохху поманили к одному из больших гнезд, куда уже забирались другие адамы и евы. Их гнезда были приподняты над землей на кусках стволов деревьев, и влезать надо было по скрепленным между собой толстым стеблям. Все привычно стали укладываться на разложенной внутри траве, а Йохху показали место у самого влаза. Потом опустили сплетенную из травы завесу, и вскоре засопели. А Йохху, хоть и был измучен за день, еще ворочался в непривычной тесноте, хотел спрыгнуть вниз и спать на земле, уже высунул голову, но вдруг совсем близко послышалось рычание. И это явно был не прежний хаф-хаф, а кто-то гораздо больше и страшнее. Но ведь он не заберется к ним наверх? Вон как спокойно все спят, значит, опасности нет.

Поразмыслив так, Йохху почти успокоился, приноровившись, улегся поудобнее и тоже начал засыпать. Как вдруг в ушах возник тревожный нарастающий гул, он передернулся всем телом… И вспомнил! Голос Всевидящего Который Повсюду звучал непривычно ласково: " Я отправляю тебя на Землю к людям, почти таким же простым, как ты, чтобы легче было привыкнуть. Поживи среди них, присмотрись вдумчиво и постарайся научиться полезному. Верю, что дурное не придет в твою голову. Но если тебе захочется чего-то необычного, помни – я все позволяю. А теперь спи."

И еще одно воспоминание, всплывшее в памяти, отчасти прояснило непостижимое, что случилось с ним. В тот раз голос Всевидящего был печален и строг:

– Я ли не воссоздал рай в этом новом мире, даровав еще одну возможность людям? Ум ваш изначально сотворен настолько совершенным, что не было нужды его изменять. Но я избавил вас от самых тяжких искушений – гордыни, зависти и кровожадности. Поэтому здесь не существует для вас запретов, как для Адама и Евы. Я дал способность без слов понимать друг друга, чтобы не сеялась отныне вражда между людьми.

– А люди, это кто? Где они, какие?

– Это все вы здесь.

– А что за возможность? Я ничего не понял…

– И не поймешь, как видно. Но скажу тебе – я был горд своими новыми созданиями. И как же вы огорчили меня безразличием и ленью! Неужели все мои старания напрасны? Но не буду вкладывать в вас знания и умения, вы должны сами достичь всего. Иначе вы не люди, а твари бессловесные и бездумные. И значит, я ошибся во второй раз.

Вот значит, куда он попал – к людям. Йохху тяжко вздохнул… Не очень-то они приятные, все толкают его, насмехаются. И до чего же их много! Шумно, беспокойно, все время кто-то мелькает перед глазами, а маленькие лезут под ноги, боишься наступить. И все одинаковые, на одно лицо – с трудом различаешь. Зачем Всевидящий поселил здесь так много этих людей? Неужели мы ему совсем надоели? Тут в глубине хижины кто-то заворочался, поднялся, и наткнувшись сзади на Йохху, сердито буркнул… Перешагнул через него, отодвинув завесу, пожурчал наружу и полез обратно, снова пнув его. Йохху потер спину и грустно вздохнул. Легко сказать – к таким привыкнуть…

А как хорошо на их родном берегу – безмятежно, просторно, тихо… Слышно только плеск воды и певучих крылатниц. Там кроме них с Ойей живут и другие – их столько, сколько пальцев на обеих руках, адамов и ев поровну. Но все в отдалении, на своей поляне, никто никому не мешает. И все очень непохожие, особенные. У них с Ойей волосы светлые, а у других темные или совсем черные – и как спутанная морская трава, и волнистые, и совсем гладкие. Глаза у всех тоже разные – есть светлые и темные, большие круглые и узкие раскосые. Было у них излюбленное место, где все они почти каждый день встречались – озеро у небольшого горного водопада. Йохху не очень любил купаться в большой соленой воде, особенно когда накатывают высокие волны, гораздо приятнее плескаться в прозрачном озере. Еще больше ему нравилось, подольше задержав дыхание, поднырнуть под сверкающие, звонкие струи и оказаться за пеленой воды, падающей со скалы.

А потом сидеть на теплых камнях, изредка молча переговариваясь с кем-нибудь, и сушить бороду, расправив ее на груди. Рядом, тоже распустив под солнцем мокрые волосы, их евы собирались в кружок и весело чему-то смеялись или собирали цветы, чтобы украшать ими голову. А кудрявая Элеля, как всегда, выводила голосом приятные звуки. Эти купания у водопада остались самым радостным воспоминанием Йохху… А ведь Ойя сейчас его повсюду ищет, скучно одной. И кто теперь будет доставать ей орехи с высоких веток? Неужели Всевидящий про него забыл? Хотя в ночной вышине среди ярких искр что-то светится, как лимонная долька, лежащая на спинке. Может, это полуприкрытый глаз Всевидящего за ним наблюдает? Но тогда помог бы немножко, хотя бы утешил. Или уже совсем его покинул? Чем он, Йохху, перед ним провинился? Случалось, конечно, что Всевидящий упрекал его то за одно, то за другое, а однажды спросил:

– Йохху, почему бы тебе не научиться плавать.

– А зачем?

– Просто для удовольствия. Еще и рыбы наловишь – блескунов, как вы называете.

– А что с ними делать? Они такие скользкие, в руках не удержишь.