Сказки жизни. Новеллы и рассказы

Однажды в послеполуденный час Агнес сидела в саду на скамье под кустом отцветающего жасмина, и провожая изредка взглядом облетающие лепестки, с тихой грустью смотрела на строящуюся башню – ведь он был где-то там… Близкие шаги по гравию вывели ее из задумчивости – Алессандро неожиданно предстал перед ней и ожег темными, как ночь, глазами. Без слов опустившись на колени, он горячими бесчисленными поцелуями стал покрывать ее руки, уроненные в складки платья. Агнес вся затрепетала, едва дыша от восторга и ужаса, в висках бились волны… А он, умоляюще взглянув на нее, вдруг страстно заговорил на своем языке, и она, не зная почти ни слова, всем существом, всей истосковавшейся душою поняла его отчаянное признание в любви и поверила мгновенно, без рассуждений! Алессандро прижался пылающим лбом к ее дрожащим коленям, и не выпуская нежных рук, уже существовавших отдельно от Агнес и всецело теперь принадлежащих ему, вздохнул с такой несказанной мукой, что сердце ее сжалось до боли. "О, не просите у меня ответа, Сандро! Если в глубине души я могла бы дать волю чувствам, то в словах я не вольна." Но взгляд ее дивных глаз все сказал за Агнес, такая бесконечная любовь и нежность сияла в них, заслоняя тревогу.

Что отвечал своей кроткой возлюбленной Алессандро, долго ли не разнимали они сплетенных рук, и не коснулась ли губами Агнес его чуть вьющихся волос – об этом и луна никогда не рассказывала. Возможно, из сочувствия к двум, не ко времени нашедшим друг друга, сердцам. А может быть, в жизни существуют тайны, непроницаемые даже для всевидящей луны? Когда судьбой даруются несколько волшебных мгновений – и душа, как по воде, может пройти над всеми жизненными препятствиями, условностями и невозможностями! И потом долгие годы те драгоценные воспоминания, ласковыми и сильными крыльями, поддерживают человека, изнуренного тяжелой бессмысленной участью, без радости и надежды.

А на другой день, зловещим вестником выбив дробь по брусчатке двора, примчался гонец от герцога с требованием, чтобы Агнес, не замешкав, возвратилась домой. Словно узник, приговоренный наутро к казни, она стала собираться в дорогу. Жизнь – единственная ее жизнь! – вчера проскользнула мимо, едва коснувшись… А чужая, такая грубая и безжалостная, навеки придавила сердце, как могильной плитой. В спальню вошла мать и положила на постель несколько рисунков Алессандро. Увидев их, Агнес не могла сдержать слез и молча уткнулась в родное плечо, вздрагивая хрупким телом. Обняв дочь, мать ласково гладила и целовала ее светло-каштановые волосы и тихо шептала бесполезные слова утешения, чтобы передать Агнес свою любовь и тепло. А про себя думала горько: "Бедная моя девочка! Если б я могла хоть чем-нибудь помочь тебе! Под несчастливой звездой ты у меня родилась. И даже имя дали тебе пророческое – агнец жертвенный…"

Утром следующего дня проплакавшая всю ночь Агнес простилась с родителями. Артур сопровождал сестру до половины пути, где ее ожидала небольшая свита герцога. Перекрестив напоследок брата, Агнес с глазами, полными слез, поцеловала и нежно прижала его ладонь к своей лихорадочно горевшей щеке. Она знала наверняка – первое, к чему прикоснется Алессандро, будет рука брата, хранящая частицу ее вечной любви.

Глава 2. Повитуха

Каким же мрачным, бездушным и холодным показался по возвращении от родителей герцогский замок… Разве величие или богатство мужа, ничего не говорящие ее лишенному тщеславия сердцу, могли заменить прелесть недавних вечеров рядом с милым Сандро? Как нарочитое оскорбление, звучали для нее ежевечерние громкие возгласы и развязный хохот подвыпивших придворных герцога, гулко раздавшиеся под сводами парадного зала. Лишь одно в этом было хорошо – муж, скоро утолив после разлуки свой пыл, все реже докучал Агнес, бражничая внизу до глубокой ночи. И днем никто не нарушал ее покоя – она вышивала в тихом уединении, без утайки проливая слезы и покрывая нежными поцелуями рисунки Сандро. И подолгу молилась потом перед Распятием…

И однажды она поняла, что кажется, недостойная прощена… Что грешные мольбы ее услышаны – Господь посылает ей долгожданное дитя! Еще не вполне доверяя своим ощущениям, ведь ей не с кем было поделиться и посоветоваться, она робко сказала о чудесной новости мужу. И на радостях герцог кутил со всем двором целую неделю. Правда, Агнес было уже не до веселья – так замучили ее обморочная слабость и непроходящая дурнота. Герцог срочно велел призвать давешнюю повитуху. Она тут же приготовила мудреный отвар из принесенных с собою трав, и Агнес стало гораздо лучше. И до того ей понравилась эта расторопная и умелая повитуха, так чудесно успокаивали душу ее ласковые затейливые разговоры, что Агнес решилась попросить мужа взять эту женщину в замок. Герцог позволил и, памятуя мудрый совет о богомолье, определил повитуху на службу, вроде пажа, назначив ей щедрое содержание.