Сказковорот (СИ)

Продолжу риторический вопросник. Вы полагаете, последний фильм Эльдара Александрович Рязанова, посвященный сказочнику Хансу Христиану Андерсену, снят с панталыку? Кстати, называется он: "Жизнь без любви". Здесь подраздел Истины: на самом деле сказочники -- глубокие, склонные к меланхолии мизантропы. Они желают только покоя и свободы ? но только себе, родному. А посему Платона я причисляю к антисказочникам, ибо герр Потапов шибко подвержен был страстям.

Особая разновидность сказочной культуры -- компьютерные игры. Человек входит в сказку в роли персонажа и начинает мочить, мочить и мочить. В виртуальности это покамест разрешено. Конечно же ты на стороне добра, а благое дело дозволяет косить налево и направо без разбору. Случается, слетает крыша и ты начинаешь путать сказочность с реальностью. Но это только у склонных, остальным же сказочная война помогает погасить персональную агрессивность.

Да, в сказках реальность упрощается, делясь на добрые и злые силы. Бывает, герои мечутся, но в итоге зло торжест.... тьфу -- добро побеждает. Хотя до полного завершения картины "приплыли" в стиле пиндосского хэппиэнда масс-культовые сказочники не доводят: прибыльные проекты нуждаются в продолжениях.

Литературно-синематографические сказочные глыбы -- саги наподобие "Братства Кольца", "Звездных войн", "Гарри Поттера", "Игры престолов" и "Хроник Нарнии". Подчеркну: эти проекты открывают параллельные вымышленные миры, и в таковых фанаты находят отдохновение от реальности, которую, впрочем, реальной назвать можно лишь с натяжкой. На нечеткости границ подлинного и поддельного тоже научились спекулировать. Зато фанаты сказочных миров не становятся фанатиками какого-нибудь учения, утверждающего, что дебилы (евреи, коммунисты, неверные, педерасты -- ненужное вычеркнуть) являются не людьми вовсе, а ошибками мироздания, которых следует душить, мочить и стрелять. Вы понимаете теперь, какая святая миссия у каких-то там сказок... Нет? Поясню: через мир сказок мы сублимируем свой внутренний ад.

Диктаторы страсть любят сказочников, а сказочники любят иносказания. Это относительно безопасно. Шварц сочинил своего "Дракона" при Сталине, подразумевая Гитлера. Что имел в виду Чуковский со своим "Тараканищем"? А вот Отец Всех Народов взял -- и пожалел сказочника. Наверное, потому что сказочники навроде шутов, умеющих тонко балансировать на границе иронии и сарказма. Грандиозная чудесная сказка -- "Мастер и Маргарита". Мы уж и забыли, что загнанный Сталиным в себя Булгаков писал ее в стол. Но ведь он делал это для нас! Нет уже ни Сталина, ни Гитлера (хотя не факт, что все еще не вернутся), и "Дракон" читается по-иному: люди сами порождают своих Драконов -- потому что это выгодно сразу нескольким слоям общества. И "Тараканище" -- лишь детская философская страшилка о том, что даже самые страшные победимы, надобен лишь отважный герой. А "Мастера с Маргаритою" мы так еще и не поняли, похоже, это счастье ждет лишь наших потомков.

Сказки -- занятные приложения к мифам. А последние -- не просто средство управления обществом, но и мировоззрение, о чем говорил и Платон...

...Убаюкаться удалось, тому способствовали излишние теоретизмы. Это к вопросу о пользе рассуждений, которые в плане усмирения возбужденных нервов -- чудное средство. На сем месте Эдик умиротворенно надавил на массу. В грезах пришли почти кислотные босхианские картины: Сталин, приставший к Гитлеру с бек сайда, тараканище размером с Московский Кремль, обнаженная Маргарита, витающая на метле над осажденной Троей...

Встал с совсем свежей головой, будто очистился. С удовольствием припомнил, что сегодня выходной. Вернулся к тексту. Решительно пролистав несколько теоретических страниц на тему морфологии сказки, наконец, набрел на повествование.

ЦАРЬ ГОРЫ

Есть у нас такой род людей, которых необразованные поэтические натуры именуют странниками, а просвещенное простонародье -- нищебродами. Меняются эпохи, режимы, тренды (пардон, модные направления), а данные, с позволения сказать, индивидуумы все шастают по российским просторам, производя странный броуновский эффект.

Один из таких путников по имени-фамилии Слава Функель двигался на промежности Вологодской и Костромской областей в направлении Юго-Востока. Излюбленный азимут: русские в тех краях тщатся отыскать Китеж, Беловодье, Шамбалу и прочие вымышленные миры. Натыкаются же всегда на что-то иное. Но это преимущественно в лихие годины, в другие же эпохи мы истово строим светлое будущее и прочую утопическую благодать. Вот только других что-то не случается. Вологодская и Костромская губернии имеют прямое сношение только в двух местах -- промеж Вохтогой и Шушкодомом, да от Пермоса до Пыщуга -- все остальное сочленение представляет собой чахлые леса и топкие болота. Так устроено, что регионы у нас -- как острова, затерянные в океане, отсюда, верно, и любящие блуждать, а это все ж лучше, чем блудить. Кого смущают то ли угро-финские, то ли ямало-ненецкие топонимы, знайте: Русь -- извечный котел цивилизаций, в котором варятся не токмо щи.