Сказочка дедушки Абдулы

И снова Давид я вознесусь в небо, чтобы иметь хороший обзор. Спустя полчаса после того как президент отдал приказ об уничтожении Вашингтона над ним прозвучали сигнальные сирены которые и услышал Эван. А вскоре из трех точек Америки полетели ракеты. Взгляни на Вашингтон с высоты птичьего полета Давид — ты увидишь потрясающее зрелище. Вот в подворотнях три мужчины насилуют четвертого. Вот подросток с помощью старого охотничьего ружья заставляет своих родителей голыми валяться в грязи и хрюкать как свиньи. Вот какая-то дама с дробовиком забралась в ювелирный магазин и навешала на себя столько бриллиантов, что теперь похожа на рождественскую елку. Вот собаки грызут младенца в роддоме. И внезапно все они прерываются, услышав вой сирен. И спустя пару минут умирают. Взлетим немного выше, чтобы наблюдать огромный бушующий черным дымом гриб, который растет над Вашингтоном. И сразу за этим в его ножку врезаются еще десяток ракет. Они несут в себе отравляющие газы, и смертельные бактерии. Небо заволакивает тучами, здания сносит ужасным ветром, люди испаряются в долю секунды. Жизнь умирает на этом большом пространстве — она просто перестает быть.

Я не знаю, сколько людей погибло тогда Давид, и никто не знает и никогда не узнает. Над землями округа Колумбия наступает зловещая тишина. Нет никого, кто мог бы издавать звуки… или почти никого. Но вот спустя несколько часов тишину разрезает звук ревущего мотора реактивного самолета. Со спутников невозможно увидеть, что происходит под черными тучами, а всем надо убедиться в том, что антихрист погиб. Самолет пролетает в радиоактивные облака и делает сотни снимков в секунду. На нем самые совершенные, самые современные камеры, которые придумал человек. Но даже ему нельзя оставаться здесь очень долго, радиация может пробиться через обшивку самолета, и тогда — лучевая болезнь. И поэтому он улетает, а вскоре прилетает следующий. Пока никто не может ничего увидеть в унылом пейзаже внизу, но мы с тобой Давид можем еще и не такое. Мы можем спуститься на то место, где еще недавно были Капитолийские Холмы и увидеть покрытую радиоактивной пылью безжизненную поверхность. Но так ли она безжизненна Давид? Вовсе нет. Вот обожженная земля покрывается потоком трещин и наружу из нее прорывается рука. Совершенно нормальная рука, и ты, конечно же, догадался чья это рука. Эван уже давно выбрался бы из-под поверхности, если бы не потерял ориентиры, и поначалу не стал копать в другую сторону. Он копал не вверх, а вдоль, и прорыл тоннель не меньше километра. Как исполинская медведка он копал в непроглядной тьме, но все же смог сообразить, что роет не туда. Тогда он начал выбираться в почти правильном направлении, и уже спустя пять минут был на свободе.

Он вылез из земли, и окинул взглядом пустынный пейзаж. Другой на его месте тут же испарился бы от жары, но он был не любой. Он был антихрист. И Эван стал выбираться из воронки — эпицентр взрыва пришелся как раз на Белый Дом. Он не знал в какую сторону идти, да это было и неважно. Самое главное произошло часом позже, когда Эван услышал звук приближающегося самолета. Вскоре он его увидел, и приветливо помахал рукой. Естественно пилот видел все это, и в главном штабе прозвучал его испуганный и разочарованный голос:

— Господи всемогущий, он жив. Вы слышите меня база, этот сукин сын жив.

— Вас понял. — опустившимся голосом сказал министр обороны, а потом бросил стоявшему рядом сержанту. — Доложите президенту. Эван выжил.

Сержант побежал исполнять приказ, а министр опустил голову на грудь, закрыл глаза и стал слушать голос требовавший присоединиться. И тут он открыл глаза и посмотрел себе на грудь. Там висел компьютерный ключ. Этот ключ вместе с его ключом, который лежал во внутреннем кармане кителя, позволял произвести запуск ракет. Он поднял взгляд, и увидел перед собой карту. Эта старая карта висела на стене уже давно, и ярко красным цветом на ней был выделен СССР.

— Суки поганые. — сказал министр обороны.

— Что вы сказали сэр? — спросил солдатик сидевший за пультом управления ядерными ракетами.

— Это все вы…. Но ничего, я вас всех убью. А потом и вашего ублюдка… — не обращал на солдата никакого внимания министр.

— Мистер министр обороны, сэр, с вами все в порядке? — нахмурился второй солдат. Собственно в маленьком штабе было всего трое: министр, и эти два солдата.