Сказочная фантастика

Встретилось несколько участков магически холодных, а один — наоборот — очень жаркий. Одежда помогала при перепадах температуры. Но такие участки можно было бы и обойти. Легко они обнаруживали и обходили также хищные деревья. А что касается особо привлекательных тропинок, то избегать их стало для путников едва ли не второй натурой.

И все-таки один из участков заманил их. Это была сухая песчаная площадка, тут, по всему, не должно было быть никакой растительности. Однако же все поросло пышной и высокой — по пояс — широколистой травой. Участок показался путникам совсем не опасным, и они зашагали прямо через него И почти сразу же у всех началось расстройство желудка. Они еле-еле успели разбежаться…

Бинк понял: то были на удивление практичные растения. Их заклинания вынуждали проходящих животных оставлять на земле экскременты, что являлось для этих растений отличным удобрением.

Удобрительная магия!

Какое-то животное ринулось прочь при их приближении, но оно не выглядело враждебным. Это было незнакомое четвероногое, в фут с небольшим в высоту, с очень вытянутой мордой Оно убежало, но затем вернулось и трусцой направилось к ним. Трент вытащил меч, но Фанчен остановила его.

— Я узнала! Это — вынюхиватель магии.

— Магия пахнет? — не понял Бинк.

— Он по-своему вынюхивает магию, узнает ее, — пыталась объяснить Фанчен. — Обычно мы использовали таких животных, чтобы находить магические травы и предметы. Чем сильнее магия, тем энергичнее реагирует вынюхиватель. Но — животное абсолютно безвредное.

— Чем оно питается? — спросил Трент, не убирая, однако, оружия.

— Магическими ягодами. Магия других предметов или животных не оказывает на него какого-либо видимого воздействия. Оно не различает заклинаний по их видам, а лишь по их интенсивности.

Они остановились. Фанчен оказалась ближе всех к вынюхивателю, так что он приблизился к ней первой. Издав мелодичный звук, животное фыркнуло.

— Смотрите! Он обнаружил у меня магию, я ему понравилась! — Фанчен была откровенно удивлена.

— Какая магия?! — удивился и Бинк. За все время совместного путешествия она не выказала никакого таланта, ничего особенного не сказала. Выходит, есть много такого, чего они попросту не знают.

Удовлетворившись, вынюхиватель двинулся к Тренту. На этот раз его реакция была намного сильней — животное буквально затанцевало вокруг Волшебника, мелодично подвывая.

— Ну как же иначе! — произнес Трент не без гордости. — Он по запаху узнает Волшебника.

Затем животное подошло к Бинку и — о, чудо! — повело себя совершенно так же, как перед тем возле Трента.

— А ты превозносишь его чувствительность! — обескураженно засмеялся Бинк.

Но Тренту не было смешно.

— Животное считает тебя таким же сильным Волшебником, как и меня. — Трент постукивал пальцами по рукоятке меча, явно озадаченный. Затем снова овладел собой и опять стал казаться беззаботным.

— Хотелось бы, чтобы так оно и было, — грустно произнес Бинк. — Но меня-то изгнали как раз из-за отсутствия магии.

Но все же ведь Волшебник Хамфри говорил ему, что он обладает очень сильной магией, которая просто пока не может проявиться. Теперь любопытство и недоумение Бинка только усилились.

Что же это за талант, который так настойчиво прячется или спрятан чьим-то посторонним заклинанием?

Путешественники пошагали дальше, ощупывая впереди себя землю, чтобы обнаружить скрытые барьеры, ямы или какие-нибудь иные “подарки” Дикой Местности Все это очень замедляло их продвижение, и все-таки спешить они не смели; единственной их целью было — выжить и остаться необнаруженными.

Пища не составляла проблемы. Они не доверяли разнообразным фруктам и сластям, росшим на деревьях, мимо которых проходили, — ведь некоторые могли быть и магическими и скорее служить целям своих хозяев, нежели потребностям путников, хотя и выглядели съедобными. А просто-напросто Трент превращал враждебное дерево-колючку в роскошное многофруктовое дерево, и они буквально пировали, объедаясь яблоками, грушами, бананами, смородиной и помидорами. Это показало Бинку, насколько велика сила настоящего Волшебника. Да, талант Трента включал в себя и создание пищи — это было обычным субталантом. Мощь его магии, даже и при усиленной эксплуатации, была поистине грандиозной.

Они все еще углублялись в Дикую Местность. Иллюзии становились навязчивее, назойливее, и распознавать их было все труднее. Появилось больше звуков — в них добавилось громкости и угрозы. То здесь, то там земля содрогалась; доносились отдаленные вопли. Деревья клонились к путникам, многозначительно шевеля листьями.

— Думаю, — сказала Фанчен, — мы недооцениваем этот лес. Его первоначальная доступность была, похоже, иллюзорной. Скорее всего он хотел заманить нас.

Бинк был согласен с ней; он тревожно озирался.

— На вид мы выбрали самый безопасный путь. Тут-то, может, мы и просчитались. Надо, видимо, было пойти самым опасным путем.

— Чтобы опутывающее дерево съело нас, — добавила Фанчен.

— Давайте вернемся, — предложил Бинк. — Для проверки.

После некоторых колебаний и сомнений, его попутчики все же согласились вернуться “для проверки”.