Сказочная глупость

С лица эмпатки исчезло умиротворённое выражение и Чимбик тут же пожалел, что вообще поднял эту тему, но Эйнджела почувствовала его смятение и покачала головой.

- Не волнуйся ты так, это просто вопрос.

Она вздохнула и потёрла лицо, собираясь с мыслями, но продолжать не пришлось - ей на помощь пришла Свитари.

- На станции было много... очень своеобразных клиентов и услуг. Таких, которые мало где можно купить. Нельзя прийти в обычный бордель и, к примеру, заплатить за убийство. На 'Иллюзии' это было возможно. Естественно, что для подобного рода развлечений использовали дешёвых не обученных рабов, бросовый товар, а нас не позволяли резать и калечить - мы стоили слишком дорого. Зато эмпатия моей сестры пользовалась большой популярностью среди любителей причинять боль. Особенно отличался наш постоянный клиент. Тогда мы не знали его имени, зато недавно видели по новостям в ГолоНете. Адамар Хесус, республиканский сенатор от планетки Додз, большой друг тамошнего губернатора. Он обожал резать своих подружек и испытывал двойное удовольствие видя, какие мучения это причиняет ещё кому-то. Он брал нас с Эйнджи с собой каждый раз, когда прилетал на станцию. Когда зелтронам очень больно, страшно, или они испытывают какое-то потрясение, они часто не могут контролировать эмпатию и открывают свои чувства окружающим. Как тогда, когда вы грозились убить меня.

Клоны переглянулись, и Блайз залился краской. Лица сержанта под шлемом не было видно, но не нужно было быть эмпатом, чтобы почувствовать его раскаяние и стыд за тот случай.

- Когда она не выдерживала пыток и боль вырывалась наружу, Хесус врубал мой нейроошеник и не выключал до тех пор, пока Эйнджи не брала себя в руки и не закрывала свои чувства. Иногда мне казалось, что он обожал это не меньше, чем свежевать кого-то.

- Я много раз слышала, что можно привыкнуть ко всему, - голос Эйнджелы прозвучал сухо и безэмоционально. - Это действительно так. Со временем я научилась отстраняться, притуплять своё восприятие, будто смотрю за кем-то другим из-за толстого слоя траспаристила. Это требует усилий и не всегда получается сразу, но если необходимо я могу выдержать то, что сведёт с ума любого другого эмпата. А Тормус... я всего лишь продемонстрировала ему успехи его питомцев в деле, которое он для нас выбрал. И первый раз в жизни мне пригодились воспоминания о том, что делал Хесус.

- Теперь он занимается благотворительностью, - зло сплюнула Свитари. - В новостях крутили, что он летает в пострадавшие от войны районы, чтобы оценить нанесённый ущерб и размеры необходимой гуманитарной помощи. Могу поспорить, ублюдок просто наслаждается болью и горем жителей разорённых городов и планет.

- Он к нам в госпиталь приходил, - потрясённо заявил Блайз. - В палату, где я лежал... - он невольно прижал руку к груди, туда, куда влетели осколки от вражеского снаряда. Тогда его вытащил на себе Чимбик, заработавший за это шрамы на лице: в его шлем воткнулась деталь от взорванного дроида, лишь чудом не достав до виска.

- Мы с Чимбиком как раз болтали, когда он пришёл, - продолжал рассказывать клон. - Зашёл, приветливый такой мужчина, вежливый, спрашивал, кого и как ранило, подарки раздавал - коробки с разными вкусными вещами. У Баламута - садж, помнишь, из Второй пехотной? - долго сидел. Баламуту тогда плохо было - его в живот ранило, а это очень больно. Так он у его койки с полчаса сидел, за руку держал...

- Эта лицемерная тварь умеет изображать сочувствие и участие, - с ненавистью в голосе произнесла Эйнджела. - Я даже не уверена, кого больше хотела бы прикончить - его, или Тормуса...

Чимбик слушал её, борясь с желанием прижать эмпатку к себе, как это делал Блайз со Свитари, и не отпускать. Наконец, не выдержав, он подался вперёд, накрыв её руку своей ладонью, и замер, испугавшись собственной дерзости. Эйнджела несколько секунд растерянно смотрела на его руку, а потом пересела, устроившись рядом с Чимбиком и прижавшись к нему, почти как тогда, на лайнере. Только теперь это была не чарующая сказочница, а загнанный и затравленный зверёк, нашедший убежище, в котором можно хоть ненадолго спрятаться. Клон неумело обнял её, словно закрывая от остального мира, отчаянно желая вернуться в прошлое, всё исправить и избавить сестёр от тяжести и боли этих воспоминаний.

- Прости за то, что я говорила, когда нас поймали, - тихо попросила Эйнджела. - Это был единственный способ сохранить хоть какую-то свободу и что-то сделать.

Чимбик осторожно провёл ладонью по её волосам и поправил сползший капюшон плаща.

- Не надо извиняться, - так же тихо ответил он. - Я всё понимаю. И... Спасибо за то, что вытащила меня.

Эмпатка улыбнулась, чуть отстранилась и осторожно пробежала пальцами по нижней части шлема, пытаясь понять как тот снимается. Нашарив защёлки в районе челюсти клона, она осторожно нажала на них и медленно, неумело стянула с него шлем.

- Так гораздо лучше, - ласково улыбнулась полукровка и неожиданно попросила. - Оставайся с нами. Мы можем улететь, куда захотим. Вместе.