Сказочная ложь (СИ)

В сознании вспыхнуло солнце — теплый летний день. Среди щебетанья птиц и шелеста листвы слышался звонкий детский смех. Краски заиграли, окружили, ослепили. Я оказалась в цветущем саду у незнакомого дома. Или знакомого? Я отодвинула ветви высоких кустарников, полыхающих сочным розовым цветом, и увидела лужайку. Она стелилась зеленым ковром перед небольшим белым домиком с верандой. Такие встречались на улицах старого города, неподалеку от детского приюта. По лужайке бегала крохотная девочка лет трех в голубом платьице с рюшами и заразительно смеялась. Темные волосы были собраны в два озорных хвостика, которые подпрыгивали, вторя движениям неугомонной хозяйки. Она бегала вокруг плетеного кресла-качалки, в котором сидела женщина. Она протягивала к девочке белокожие руки, а та уворачивалась, радостно повизгивая.

Пробираясь сквозь заросли, я подкралась ближе. В воздухе витал душистый аромат магнолий, с ним смешивалась пряная сладость жасмина. От захлестнувших чувств у меня пресеклось дыхание. Женщина откинулась на спинку кресла и рассмеялась — это был тихий, журчащий, теплый смех. Смех любящей матери. У меня в горле пересохло, пульс забился в голове. Не нужно было видеть лицо этой женщины, я уже знала, кто она. По аромату духов и густым огненно-рыжим волосам поняла, что передо мной Линетт. А эта хохочущая девчушка — Кендра. От озарения меня затрясло, я попятилась, и под ногами хрустнули тонкие сучья. Женщина и девочка обернулись за звук, посмотрели на меня одинаково пустыми холодными глазами. Я уже скрылась в зарослях кустов, но их взгляд преследовал, как призрак.

Моя рука, сжимающая горло Кендры, дрогнула. По щеке сбежала слеза. Я смотрела на ведьму, на то, как таяла кожа на ее лице, как ладонь моя прожигала ее плоть до костей. Кендра не сопротивлялась, будто в последний миг осознала, во что она превратилась. Из моей груди вырвался стон — болезненный, отчаянный. Но ведьма разразилась хриплым свистящим смехом. Я не разжала пальцев, нет. Я схватилась второй рукой за кулон и сорвала его, бросила оземь. Черно-синий камень треснул и погас, стал просто черным, как кусок угля. Кендра закашлялась, в глотке ее булькала кровь. Я нащупала нить силы, свернувшуюся в ней, и как только эта сила столкнулась с моей магией, она развернулась, раскрылась, словно распахнули окно. И потекла в меня тугим, плотным потоком медленного ветра. А я стояла и смотрела на Кенрду сквозь пелену слез, застилающих глаза, сквозь сине-черную мглу. Меня залило спокойствие, в ушах звучал белый шум. И я нанесла решающий удар в грудь пылающей ладонью, словно в забытье.

Тело Кендры медленно оседало вниз. Пальцы ее цеплялись за мой подол. Я отпустила ее, по рукам скользнула атласная ткань платья. В голове шумела кровь, сердце билось пойманной птицей. Я ничего не слышала, но чувствовала, что ко мне идут. И обернулась.

Уилбер остановился и встретил мой взгляд. По его лицу промелькнула тень… сомнения. Он опустил руки, погасив вихри. А я часто дышала и вглядывалась в его лицо.

-Ты мне солгал, — вполголоса сказала я.

-О чем ты, Эшли? — спросил он с непроницаемым видом.

-Линетт могла иметь детей. Кендра была ее дочерью!

-Этого не может быть, — возразил он. И, качнув головой, повторил уже менее уверенным голосом: — Нет, я бы знал.

-Много ли ты знал о своей сестре?! Линетт обвела тебя вокруг пальца, Уилбер! Всех нас! Эта…- я запнулась и покосилась на истлевшее тело Кендры.- Эта якобы самозванка была ее родной дочерью, а, значит, законным правителем бэлмортов!

Лицо Уилбера опустело, замкнулось. В голубых глазах появился оттенок льда. Поджав губы, он мазнул взглядом в сторону мертвой ведьмы и снова на меня.

-Неужели ты не понимаешь?! Она играла с твоим сознанием, — в его бархатном голове прозвучала стальная нотка. Что-то внутри у меня похолодело, засосало под ложечкой. Слезы высохли. Уилбер шагнул ближе, и от этого плавного, неуловимого движения окатило волной его силы. Я невольно напряглась. А он склонил голову набок, вглядываясь в мое лицо.- Если бы Кендра была дочерью Линетт, то моя дорогая сестрица извела бы тебя и меня со свету, и мы не дожили бы до этого дня. Кендра заронила зерно сомнения в твое сердце, чтобы напоследок уесть нас обоих. Линетт была больна и не могла иметь детей.

-Родив Кендру, она стала бесплодной. Эта девочка… высосала из нее все жизненные соки, — поперхнувшись, я уставилась ему в грудь.

Уилбер нежным прикосновением убрал волосы с моего лица. Я прерывисто выдохнула, отпуская напряжение.

-Это она тебе внушила. Я бы заметил, если бы Линетт носила дитя.

-Для этого есть гламор, — медленно подняв голову, сказала я ему в лицо.

Он поджал губы.

-Меня не провести гламором, Эшли.

-Но ты уже не так уверен в том, что говоришь, — гневно отметила я.

Уилбер пожал плечами — жест, который мог означать как все, так и ничего. Лицо его оставалось прекрасной, но холодной непроницаемой маской.