Сказочник

А Дар-Теен осторожно выглянул из укрытия. Он увидел узкую спину Андоли: девушка легко шагала по улице, быстро удаляясь и, словно призрак, теряясь в темноте подземелья.

«Какая-то она жалкая... Без крыльев-то...» – подумалось ийлуру, – «Почему Шеверт ее так не любит? Обычная, несчастная девчонка – и все».

Глава 4. Другая Териклес

... – Входи, брат Хофру, –  насмешливо сказал жрец.

Дверь, ведущая в покои Говорящего с Царицей, бесшумно отворилась – и сразу в лицо повеяло сыростью, пылью, склепом. Хозяин покоев нащупал в потемках лампу, пощелкал огнивом. За пыльным стеклом затрепетал мутный огонек, заметались по стенам ломаные тени.

Хофру огляделся: здесь ничего и никогда не менялось. Разве что паутины чуть прибавилось, она висела под потолком седыми полотнищами и подрагивала на легком сквозняке.

Говорящий с грохотом подвинул к столу табурет, ткнул на него сухим и прямым пальцем.

– Садись.

И, не дожидаясь, пока Хофру исполнит приказание, приступил к повествованию.

– То, что ты видел в башне Могущества – не Царица. Разумеется, у тебя на языке вертится вопрос – но кто же тогда? А я тебе скажу вот что, брат Хофру. Когда мы добрались до этих земель, неся драгоценное золотое яйцо, ты еще не достиг должной степени посвящения, чтобы знать все тайны Царицы. Сколько тебе лет-то было?

Говорящий уставился на Хофру черными и злыми глазами, как будто хотел выпить ни много ни мало а всю душу. Пришлось ответить:

– Кажется, пятнадцать.

– Во-от, – Говорящий удовлетворенно потер ладони, – в пятнадцать лет ты еще был послушником, верно? Но, как бы там ни было, мы инициализировали Царицу без твоего участия, мой любопытный собрат. Все шло гладко, так, как это описывали предыдущие инициализаторы – мы совершили ритуал, собрали тысячу жизней для нашей драгоценной Териклес (вот, даже имя ее ни что иное, как зеркальное отражение Селкирет), произвели раскрытие яйца... Дальше, по правилам, мы отделили от сущности Царицы все иррациональное, все то, что могло помешать ей быть идеальной и бессмертной правительницей, оставив лишь чистый разум, рациональное зерно. Все иррациональное, согласно ритуалу, было переведено по ту сторону водораздела, и оставалось там до недавнего времени... Ровно до тех пор, пока одна из молодых высокородных дурочек не разбила одно из ритуальных зеркал!

Говорящий умолк, задумчиво глядя на огонек лампы. Хофру тоже молчал – после рассказа стали понятны – или почти понятны – мотивы убийства девушки. Он терпеливо ждал продолжения, и Говорящий не заставил себя ждать.

Мрачно взглянув на Хофру, жрец пробормотал:

– Я попытался закрыть образовавшийся разрыв жертвой, но это не помогло. Иррациональная сущность Териклес медленно просачивалась в наш мир, и я... не смог ничего изменить. Вернее, не успел. Тогда я принял решение: позволил сущности полностью материализоваться в башне Могущества, а затем при помощи ритуала заключения (о котором знают только два Говорящих-с-Царицей), запер ее там навеки.

Говорящий покачал головой. Его желтые пальцы побелели – так сильно он их стиснул.

– А вот теперь, Хофру, ты тоже об этом знаешь. И я пытаюсь понять, хорошо это или плохо. С одной стороны, ты можешь помочь мне следить за сущностью и удерживать ее в башне. С другой стороны... – тут в глазах Говорящего полыхнула такая ненависть, что Хофру невольно отшатнулся, – если тайна известна двоим, то это уже почти не тайна.

– Я буду хранить молчание,  – спокойно отозвался жрец.

– Никто не хранит молчание лучше, чем мертвые, – тонкогубый рот жреца стал похож на след от пореза.

– Тогда нужно было прикончить меня еще в башне.

Говорящий причмокнул, словно оценив шутку, и откинулся на спинку шаткого стула.

– Слишком опасно, брат Хофру. Равновесие заключающего круга могло нарушиться, а я не должен допустить, чтобы сущность вырвалась за пределы башни Могущества.

– А что тогда?

– Сущность будет стремиться к слиянию со своей второй половиной, – сухо подытожил Говорящий, – и одной Селкирет ведомо, что произойдет тогда. Что до остальных… Поверь, им лучше не знать о существовании второй Царицы. Подумай сам, ведь могут появиться желающие использовать происшедшее в своих интересах, которые, как ты должен понимать, весьма далеки от интересов народа серкт.

Хофру кивнул.

Теперь все окончательно прояснилось, и никаких тайн не осталось  в широких рукавах одеяния Говорящего.

– Ну, – тот ухмыльнулся, оглядывая Хофру с головы до пят, – теперь твое любопытство удовлетворено?

Жрец кивнул.

– Я благодарен тебе, Говорящий. Твой рассказ многое сделал понятным... Но скажи – та сущность в башне, она разумна?

– Как может быть разумно иррациональное? Ведь мы отделяем это от сути Териклес только с одной целью: чтобы, выполняя свой долг перед серкт, наша Царица сама в нужное время легла под ритуальный нож!

– Значит, неразумна?..

Заслужив презрительный взгляд, Хофру задумался. Теперь... Да, все было на своих местах – насколько это вообще возможно. Неразумная копия Царицы, запертая в башне Могущества, и Говорящий-с-Царицей Разумной, приглядывающий за чудовищем.