Сказочник

– Я бы предпочел смерть, – выдохнул ийлур, глядя сверху вниз на изумительной красоты лицо.

– Это слишком легко, – усмехнулась Царица, – я даю тебе три дня.

И вдруг ее правильное, совершенное лицо исказилось, превращаясь в маску кровожадной шейнировой твари.

– Представь себе, ийлур, каковы будут твои мучения.

И резко сжала кулачок, сдавливая сердце Дар-Теена.

* * *

-… Тише.

Боль не отпускала, раскаленной нитью прошив внутренности.

– Ты должен… успокоиться.

Перед глазами плавали пятна всех оттенков красного, вспухая и лопаясь пузырями. И каждый раз, когда розово-вишневая масса разлеталась горячими брызгами, кто-то дергал за стальную нить, коварно удерживая над пропастью беспамятства.

– Успокойся. Глубже дыши.

На миг мельтешащие перед глазами хлопья разошлись, и Дар-Теен увидел лицо ненавистного бледно-золотого оттенка. Взгляд серкт ледяной иголкой вошел в красноватую кашицу, кольнул где-то рядом с сердцем… А затем послышались негромкие слова молитвы, читаемые на неведомом языке.

Дар-Теен судорожно пошарил рукой, нащупал жесткие пальцы чужака и изо всех сил сжал их.

– Оставь… меня…

Боль на миг отступила, но тут же вернулась вместе с лопнувшим пузырем. Голос, читающий молитвы, умолк.

– Ты должен забыть то, что внушила тебе Царица.

– Но разве?..

И снова рывок невидимой нити, и снова рассудок накрыла багровая волна.

Рядом кто-то читал молитвы на языке чужаков.

– Я могу облегчить твои страдания, ийлур.

– В обмен на что?..

– Ты ответишь на все мои вопросы.

– А, вот как…

Задыхаясь, Дар-Теен приподнялся, с силой зажмурился. Кажется, помогло – взгляд прояснился, и ийлур понял, что больше не сидит в темном подземелье. Он лежал на чем-то мягком в светлой и просторной комнате, и снова к нему склонялся худощавый серкт в черных одеждах.

«Жрец!» – мелькнула догадка. И ведь правда, Шеверт говорил о том, что жрецы носят черное…

Кто-то снова шутя дернул за нить, и Дар-Теен взвыл.

– Что… тебе… нужно?

– Не слишком много, – с легким пришепетыванием заверил жрец, – но я не могу исцелить тебя так, как это можешь сделать ты сам.

Ийлур перекатился набок и вцепился рукой в пылающую голову. Волосы оказались мокрыми, как будто он только что вышел из воды.

– Ты должен уяснить одну вещь, – сухо посоветовал жрец, – ты должен понять, что Царица тебе ничего не сделала. Как только ты это осознаешь, станет легче. Ты ведь уверен в том, что она призвала силу Селкирет? Но это не так. Она просто внушила тебе ощущение боли.

«Покровители! Но это же… невозможно!»

– Это так. Лучше будет, если ты меня послушаешься, потому что три дня попросту лишат тебя рассудка.

Откинувшись на пропитанное потом одеяло, Дар-Теен попробовал дышать глубоко и спокойно. Попытался  смять и выбросить прочь образ черноглазой Царицы, как будто они никогда не встречались, и никогда она не заглядывала ему в душу. Дар-Теен извлек из ларца воспоминаний солнечный облик Эристо-Вет, прикоснулся к ее гладкой щеке, вдохнул спокойный аромат кожи.

«Где же ты теперь, моя воительница? И суждено ли нам встретиться вновь?»

Эристо-Вет, смеясь, убегала в глубину цветущего яблоневого сада, и догнать ее никак не получалось.

– Эристо! – запыхавшись, крикнул ийлур, – не оставляй меня!

И понял, что проснулся.

Он по-прежнему находился в светлой комнате, и по-прежнему рядом с кроватью сидел худощавый жрец. Локтями серкт оперся о колени, а подбородок положил на сцепленные пальцы рук. Глаза его были закрыты, но губы беззвучно шевелились, произнося молитву страшной богине Селкирет. А солнечные зайчики бесшабашно прыгали по ритуальному одеянию, по бледному лицу, по иссиня-черным волосам, собранным в короткий хвост…

Взгляд ийлура метнулся к окну – ну конечно!

Его вытащили из одного узилища, чтобы поместить в другое.

Широкое окно было снаружи забрано зловещего вида ржавой решеткой.

– Как ты себя чувствуешь?

Дар-Теен повернулся к жрецу. Тот, оказывается, внимательно наблюдал за пленником.

«Какой вежливый, гад», – нахмурился Дар-Теен.

Теперь уже он точно не знал, как следует вести себя с чужаками. Убивать всех подряд не получилось, но вести светские беседы тоже казалось неуместным.

Чтобы немного выиграть время, ийлур поднялся и сел. Провел ладонью по слипшимся от пота волосам, затем хмуро оглядел жреца. Уже не юноша, но едва ли вступивший в пору зрелости – «Интересно, а как он превращается в чудовище?» – и руки с чересчур тонкими для мужчины запястьями, ладонь запачкана чернилами…

– Что тебе нужно? – угрюмо спросил Дар-Теен.

– Я хочу поговорить с тобой до того, как тебя убьет Царица.

– Откуда ты знаешь, что она меня убьет?

Жрец пожал плечами, а в черных глазах вспыхнул и погас огонек превосходства.

– Глядя на тебя, я не уверен в том, что ты захочешь ей служить. Ни один из твоего народа не пожелал нам служить. Следовательно, очень скоро тебя не станет.

Дар-Теен вдруг подумал, что лицо этого серкт никак нельзя назвать отвратительным или отталкивающим. Оно было другим, не похожим на лица ийлуров – но вместе с тем казалось довольно правильных и даже приятных очертаний.

И вдруг – словно удар молнии – его охватил страх.