Сказочник

– А мне кажется, многоуважаемый Говорящий, ты прекрасно знаешь, почему сидишь здесь.

– Мне приходит в голову только одно: Второй Говорящий втянул вас в заговор против меня, – ухмыльнулся Хофру, – но я от всего сердца надеюсь, что это не так, ибо не подобает носителю Бриллиантовой короны марать свои прекрасные руки столь гнусным преступлением против воли Царицы.

Тирада Хофру повергла Делкоша в состояние, близкое к трансу. Несколько мгновений он не мог вымолвить ни слова, как будто воздух застрял в горле и не желал двигаться ни в каком направлении, а затем, грохнув ладонью по столу, расхохотался.

– А-а, да ты шутник, хранитель таинств!

– Ничуть, – но тихое возражение Хофру не было услышано.

– Послушай, но мы-то с тобой здесь вдвоем, – Делкош вытер слезы кончиком белого рукава, – или ты настолько привык корчить из себя шута? Или такое ведение деловой беседы принято там, в вашем Храме?

«Этот Храм и твой тоже», – жрец мысленно улыбнулся и выжидающе посмотрел на собеседника.

– Но, в отличие от тебя, я не буду юлить, словно подранок, – тяжело изрек нобель, – изменилось кое-что. В нашей Царице… Она перестала быть тем, кем была все эти годы, даруя народу серкт процветание. Надеюсь, ты не будешь отрицать хотя бы это?

Хофру окинул Делкоша хмурым взглядом. Был бы перед ним кто-нибудь иной, можно было бы солгать. Но этого… Эту живую скалу, оказывается, было не так просто обвести вокруг пальца. И потому Хофру откровенно признался:

– Да, кое-что изменилось. Но пройдет время, и все вернется, все будет так, как и прежде.

– Ты меня изумляешь все больше и больше, – вкрадчиво заметил Делкош, – я, конечно, могу принять твою точку зрения, Говорящий… О том, что будет все, как и прежде. Вопрос только в том – когда? Когда мы все издохнем?

– Не думаю. Полагаю, это произойдет чуть раньше.

Лицо нобеля начало медленно багроветь, и Хофру подумал, что, пожалуй, надо заканчивать этот совершенно бесполезный разговор.

– Послушай меня, ты… – просипел Делкош.

– Нет, это ты меня послушай, – Хофру откинул капюшон и уставился нобелю прямо в глаза, – не смей больше болтать о том, что случилось с царицей. Это временный недуг, скоро все образуется. Я, как Говорящий, обещаю это.

Взгляд жреца подействовал словно ледяной душ. Делкош затряс головой, даже отодвинулся от Хофру.

– Ты, как Говорящий, должен убить ее и с золотым яйцом отправиться на поиски новых земель, – слова Делкоша падали тяжело, словно камни, – нам нужна новая Царица. И если ты воспротивишься своему предназначению, Говорящий, то мы… Мы сами будем вынуждены провести ритуал. Полагаю, что Второй Говорящий сможет заменить Первого.

Хофру поднялся, отвесил насмешливый полупоклон.

– Благодарю за угощение, благородный Делкош.

Ему стало грустно, потому что все снова катилось не по той дорожке. Потому что нобели, какими бы они распрекрасными не казались и как бы близко не стояли к трону, все же понятия не имели о существовании Врат, и о том, что исход из Эртинойса вновь принудит серкт столетиями бродить по дорогам сущего в поисках пути обратно…

«Врата, коль скоро они нашлись, нельзя бросать», – вспомнил Хофру последние слова ушедшего Говорящего. Наверное, старик был прав – он много знал, гораздо больше, чем сам Хофру, и был как никто иной близок к Селкирет…

– Запомни, что я тебе сказал, – прошипел в спину Делкош, – иди-иди, предатель своего народа. Да что такого тебе наобещала Царица? Что нынешняя Царица может дать живому серкт?!!

«Болван. Сборище болванов», – зло подумал Хофру.

Он накинул капюшон и, сложив на груди руки, отправился дальше, к конечной точке своего сегодняшнего путешествия – то есть к Трону.

* * *

Царицы не было в тронном зале в этот ранний час, и жрец последовал дальше, в ее покои. Громадные, разукрашенные и роскошно обставленные залы встречали его тишиной и презрительным молчанием. Стражи в золоченых доспехах низко кланялись и пропускали нового Говорящего, а он проходил комнату за комнатой, словно нанизывая бусины на нить, одновременно страшась и желая увидеть новую Териклес. Ту, которая перестала давать жизнь своему народу, тем самым обрекая его на вымирание.

Он нашел ее в розовой ванной комнате, погрузившуюся в бассейн с лепестками роз. Териклес прислуживала девушка в белой тунике почти до пят, то умащивая плечи царицы ароматным маслом, то поливая голову Териклес из большого кувшина.

Хофру так и застыл на пороге. Но Териклес – она тотчас же ощутила его взгляд, отбросила тяжелые, намокшие локоны с лица. К ее нежной щеке прилип кроваво-красный лепесток.

– Я тебя ждала, Хофру.

И тут же взмахом руки отослала девушку прочь.

Он низко поклонился.

– Твоя воля священна, Царица. Но я бы… предпочел говорить с тобой в тронном зале.

– Что за чушь, – Териклес набрала пригоршню лепестков и теперь по одному бросала их в стеклянно-прозрачную воду бассейна, – если для меня не имеет значения, где с тобой разговаривать, то и тебе должно быть все равно. Ты же принадлежишь Селкирет, не так ли?

И правительница усмехнулась.