Сказочник

При этом Гликерия, конечно, умолчала, что жалостливый дядя, стоически взвалив на себя ношу ее воспитания и содержания, категорически отказался тратиться на выезды и балы. Дома еще куда ни шло, но чтобы тратить деньги и ездить в столицу искать женихов? Увольте! Уж как-нибудь да сами образуются. И как Гликерия ни умоляла дядю, он был непреклонен, полагая, что и без того облагодетельствовал племянницу без меры, сделав, по сути, хозяйкой дома и наследницей.

– Я уверена, что если бы я хоть на минуточку там оказалась, я бы не упустила своего счастья! – продолжала вздыхать Гликерия.

– Ах, милая моя Гликерия! – засмеялась в ответ Софья. – Вас послушать, так все столичные женихи, молодые и старые, только того и ждут, как им на глаза попадутся барышни из провинциального городишки, и все они дружной толпой устремятся к нашим ногам! У них там почитай своих хватает!

– Как же, хватает! – Гликерия уперлась руками в крутые бока. – А Толкушин-то за невестой куда приехал из Петербурга? То-то! В наш Эн-ск!

– Ангелине просто повезло!

– Так почему же и другим не повезет? – искренне недоумевала Гликерия.

– Повезет, не повезет! Вы, дорогая моя Гликерия Евлампьевна, только и мыслите о женихах. Словно в столицу только затем и ехать нужно, как женихов искать, – покачала головой рассудительная Софья.

– Соня, помилуй, а зачем же туда ехать-то, как не за удачной партией?

– К красоте прикоснуться, к величию. К музыке, книгам, театру. К людям интересным. К тому же я еду в дом подруги, которая нуждается в моей помощи и поддержке.

– Ты, Соня, всегда точно не в себе. Только тебе судьба улыбнулась, а ты намерена по сторонам глазеть, по театрам ходить, книжки читать да о чужих заботах думать!

– Гликерия, но ведь молодые люди тоже ходят в театр!

– И прекрасно! Только нужно обратить на себя их внимание! Ну прощайте – с нетерпением будем ждать ваших подробных рассказов.

Вернувшись после рождественских каникул домой, Соня оказалась опять в центре всеобщего внимания. Вся гимназия гудела в ожидании описаний столичных приключений, дверь дома Алтуховой не закрывалась. Даже сам директор, встретив учительницу в широком коридоре, остановился и ласково поприветствовал:

– Надеюсь, милая Софья Алексеевна, вы хорошо провели праздничные дни в столице империи? – и, выслушав сбивчивый ответ, продолжил: – Вероятно, ваши впечатления не ограничились лицезрением архитектурных красот? Буду рад, если вы пойдете по стопам своей подруги госпожи Толкушиной и счастливо устроите судьбу за пределами нашего ничем не примечательного поселения.

Госпоже Вешняковой посчастливилось первой экзаменовать приятельницу. Некоторое время она слушала отчет о прогулках и красотах Петербурга, но вскоре нетерпеливо перебила Софью:

– Прекрасно, милочка. Все просто прекрасно! Но только я не пойму, отчего вы умалчиваете о своих новых знакомых?

Что было отвечать бедной Софье? Разумеется, хозяйка дома ввела подругу в круг своих друзей и приятелей, Софья на правах гостьи следовала за хозяевами по всем балам и визитам. Лица мелькали перед ее взором, кто-то представлялся, целовал руку, потом следующий, все смешалось в один блестящий вихрь. И только на мгновение память вырвала одно лицо. Яркие пронзительные глаза, полные странной боли, затаенного страдания. Резко очерченный рот, опущенные уголки губ, высокий лоб с небольшой залысиной. Нервные пальцы. Голос отстраненный, мягкий, глубокий.

– Нелидов, литератор.

Потом еще раз видела его у Толкушиных, но не посмела обратить на себя внимание. Он стоял спиной, к нему подошла высокая, очень худая темноволосая женщина и что-то говорила громким, ломким голосом. А потом долго смеялась – как-то неестественно, резко, неприятно.

– Кто эта дама? – поинтересовалась Софья у Ангелины Петровны.

– Это его жена, Саломея Берг. Примадонна театра, играет во всех его пьесах.

– Как интересно, – кивнула Соня. Хотя ей тут же стало совершенно неинтересно.

– Если хотите, дорогая, мы сходим с вами в театр именно на пьесу Нелидова. Как я знаю, он недавно стал сотрудничать с театром. Хотя с режиссером Рандлевским они знакомы давно, кажется даже с юности. Только Феликса Романовича в Петербурге долго не было, вроде бы он жил в Германии, вернулся на родину, поступил в «Белую ротонду» и женился на нашей приме.

– Вот как. – Соня все еще смотрела на Нелидова. Странно, почему он привлек ее внимание?

Одним словом, когда Соня вернулась в родной Эн-ск, ей совершенно нечего было рассказывать приятельницам. Дамы были разочарованы.

– Немудрено! Я не удивляюсь, что у Софьи ничего не вышло, – заявила Гликерия, когда они покинули дом Алтуховой и под ручку отправились восвояси. – Она совершенно, совершенно не понимает, как надо жить на свете! Думать о какой-то ерунде! Театр! Архитектура! Помогать подруге! Ах, мне бы такой шанс!

– Да, да, вы правы! – вторила ей Калерия Климовна. – Она поступила неосмотрительно. Неизвестно, пригласят ли ее еще и повторится ли подобное счастье! Уж и я бы на ее месте действовала более решительно!

Дамы остановились и посмотрели друг на друга с нежными улыбками.