Сказочники оптом и в розницу

Зловещему Колобку было не до того. Он стоял посреди коридора, сунув тесак подмышку, и с наслаждением жрал из пакетика картофельные чипсы. На физиономии его было написано такое блаженство, что я аж позавидовал. Не отказался бы сейчас от чипсов-то. Да и тесак не помешал бы… В это время круглый заметил мое замешательство, с хрустом сунул в рот здоровенный чипс и погрозил мне свиноколом. Поняв, что стоять — только дразнить зверя, я ухватился за ручку и потянул на себя. Дверь практически без звука распахнулась. И что же я увидел, стоя на пороге?

Глава четвертая Что же я увидел, стоя на пороге?

Посреди комнаты, достаточно просторной, чтобы вместить широкий круглый стол и нескольких личностей, сидящих за ним, стоял широкий круглый стол, за которым разместилось несколько сгорбленных личностей. Последние что-то шумно обсуждали, сдабривая речь солеными шутками и хриплым хохотом. Время от времени они отвлекались на то, чтобы засмолить очередную сигарету или же затолкать в пепельницу очередной окурок. К сожалению, из-за клубов сизого дыма практически ничего больше разглядеть не удавалось, и даже сиропно-желтый свет ламп не в силах был разогнать сумрак, царящий в комнате.

Но одно я понял совершенно ясно: ох, не вовремя занесло меня в эту комнату! Потому что именно в этот момент сидящий ближе ко мне здоровенный детина в красной рубахе вскочил со своего места, вытянул здоровенные, голые по локоть руки и ухватил за плечи сидящего напротив него мужичину, чья борода острым концом щекотала пупок своего хозяина.

— Мухлевать?!! — взревел краснорубашечник, да так, что стены затряслись. — Щас в морду закачу, сукин кот!

— А ты, кабан мохнорылый, глазенки-то не пучь, я те попучу! — отвечал без тени смущения бородач, хотя я бы на его месте помалкивал да искал что-нибудь подходящее для ответа. Киянку, к примеру…

— Мужики, да зуб даю, левый глазной, что этот выхухоль шестерку в рукав зашкерил! А ну, показывай! Лапы вверх! — рычал детина, разжимая одну руку — видимо, для того, чтобы, как следует размахнувшись, по его выражению, "закатить в морду".

Бородатый же тоже не медлил — он покрепче ухватывался за столешницу, чтобы, как придет время, опрокинуть мебель на противника. Мне вдруг остро захотелось на воздух. Пробормотав: "Накурено тут у вас", я стал боком двигаться обратно к двери. И тут из-за нее раздалось оглушительное:

— Всем оставаться на своих местах! Здание окружено! Входы и выходы оцеплены! Деньги и драгоценности глотать бесполезно — рентген наготове!

Я, зажмурившись для смелости, упал на четвереньки и юркнул за здоровенный сундук, стоящий у стены. Как раз мой размерчик, размечтался я, но, обнаружив ржавый замок, закручинился и стал ждать развития событий.

Которое, надо сказать, не замедлило. В дверном проеме показалась огромная бульдожья челюсть, вслед за которой явился и ее обладатель — Кащей, за ним же из-за двери выплыла луноликая образина Колобка. Первый принялся расхаживать вокруг стола, второй же — поигрывать свинорезом, хищно поглядывая на игроков. Ох, сейчас кому-то достанется, подумал я. Правда, не уточняя — кому же, собственно, достанется.

По комплекции К & К явно уступали семерым, сидящим за столом.

— Ну что, Семен Семеныч, опять буянишь? — неожиданно ласково спросил Кащей одного из них.

— Дак пока сказошника нету, и играм. И что ж вы себе думаете, товарищ Кащей Големыч?! — взвыл краснорубашечник. — Что ж это получается? Семка опять мухлюет, а до зарплаты, сами небось знаете, ажно целая неделя!

— Прекратите этот псевдонародный говор, — поморщился Кащей. — Стыдно — два подвысших образования, а туда же.

— Я же говорю — скучно, — покраснел Семен Семеныч. — А Стругыч — все равно мухло.

— Сам мухло, сам мухло, — прокряхтел означенный Стругыч. — Просто тебя никто поймать не может, за рукава-то.

— На! Гляди! — рвал по очереди свои рукава Семен Семеныч. — Где тут что? Я ж специально их закатываю, чтоб все по-честному!

— А вы, Семен Стругович, никак, и впрямь шалите? — мягко пожурил бородача Кащей, делая незаметное движение мизинцем. Из-под подола просторной рубахи подозреваемого бумажным водопадом заструились карты.

— Я же говорил! — взвыл Семен Семеныч. — Плутует! В морду ему самоваром!

Он и вправду ухватил со стола пузатый самовар и замахнулся на соперника. Крышка агрегата слетела, и кипяток от мощного замаха плеснулся за спину Семена Семеныча.

То есть прямо за сундук.

Где я и располагался.

Очень приятно.

От моего страшного воя мужики повскакали со своих мест и спрятались за утлую спину Кащея. А я еще, балда, раздумывал, кто из них выйдет победителем в возможной схватке.

— Глым Харитоныч, — окликнул меня Кащей. — Выйдите на свет. Я так понимаю, рано вас еще одного выпускать.

— Ну вы же выпускаете Колобка без намордника, — напомнил я.

Упомянутый мною мякиш взметнул над головой тесак и бросился в атаку, но на полпути был остановлен Кащеевым заклинанием и забултыхался в воздухе, что, впрочем, не мешало ему орошать меня грязной руганью