Сказочные повести. Выпуск первый

— А какой мне сон приснился, когда я лежал в ледяном подвале!.. — Облаку показалось, что на него слишком мало обращают внимания. — Мне приснилось, что я уснуло на цветах и меня съела большая облачная корова. Когда ее стали доить, я превратилось в облачное молоко. Это было очень интересно… Нет, нет, вы слушайте, что было дальше. Дальше еще интересней. Я попало к столяру и прилипло к табуретке, намазанной столярным клеем…

Но Облаку не удалось рассказать до конца свой удивительный сон.

В это время в дверь Барбацуцы застучало сразу двенадцать кулаков.

Глава 26 Бочка смолы

Итак, в это время как все наши друзья сидели в маленькой комнатушке под крышей и Облако рассказывало им свои сны, в дверь заколотила сразу дюжина кулаков.

Барбацуца высунулась из окна. Сверху она увидела только железные шлемы и пики, как будто у нее во дворе расположился торговец оружием со своим товаром.

На самом деле весь крошечный двор возле ее дома был забит вооруженными стражниками.

Из переулка слева выехал отряд конной стражи. Из улочки справа вывезли три здоровенные пушки.

Отовсюду к дому Барбацуцы валил народ.

Барбацуца так страшно зевнула, что передние ряды стражников попятились.

— Чего это вы заявились ко мне в гости без приглашения? Да еще не дали мне вздремнуть после обеда!

— Нам все известно, Барбацуца! Все твои штучки с лимонами! — взвизгнул главный повар, который тут же прямо из горлышка флакона глотал успокоительные капли.

— Эй, Барбацуца, выдай нам девчонку и Облако! — грозно крикнул начальник городской стражи. — Тогда король простит тебя!

— Я скорее сама из себя сварю суп, чем отдам вам такую девчонку и такое славное Облако! — отрезала Барбацуца и захлопнула окно.

Главный тюремщик забежал за угол и сказал Лоскутику, которая как раз в это время выглянула из окна:

— Милая сиротка, бедная крошка! Выдай нам эту дрянную старуху и это никому не нужное Облако! За это король подарит тебе настоящих живых маму и папу!

Но Лоскутик вместо ответа только высунула язык.

Помощник главного тюремщика, который мечтал сам стать главным тюремщиком, а главного тюремщика сделать своим помощником, обежал дом с другой стороны и крикнул мелькнувшему в окне Вермильону:

— Эй, художник, выдай нам Облако, старуху и девчонку! Тогда наш король объявит тебя самым лучшим художником в королевстве!

Но художник только погрозил ему кулаком.

Сажа, решив получше разглядеть, что творится около дома, нырнул в камин, без труда через дымоход выбрался на крышу и уселся на трубе.

— Трубочист! — тихо позвал его главный советник Слыш.

Конечно, Слыш тоже был тут. Ты бы сразу его заметил. Он стоял около кареты в своих вечных черных калошах.

Он заговорил совсем тихо. Но его услышали все, даже старый оглохший трубач, живущий за три улицы от дома Барбацуцы.

— Выдай нам Облако, старуху, девчонку и художника! Я прикажу тебя позолотить с ног до головы. Ты будешь единственный золотой трубочист на свете.

— Можешь позолотить свои калоши! — крикнул ему Сажа и показал длинный нос.

Облако разделилось на четыре части и выглянуло сразу из четырех окон.

— Ого, кажется, нас окружили… озабоченно пробормотало Облако. — Жаль, что я не научила Лоскутика летать. Она такая хорошая и добрая, что, может быть, и могла бы этому научиться… Так, так… Что же придумать?

Облако заглянула в камин.

— Эй, Сажа! — крикнуло Облако. — Поскорей выпусти всех голубей Барбацуцы! Они знают, что делать.

— Ах ты, мокрое место, туман, сырость, слякоть! Ты еще распоряжаешься в моем доме! Кто здесь хозяйка: ты или я?

И Барбацуца принялась изо всех сил тузить Облако кулаками.

Ее кулаки проходили прямо сквозь Облако, и оно не обращало на это ни малейшего внимания.

Оно о чем-то сосредоточенно думало, нахмурив лоб.

Наконец, Барбацуца больно ушибла кулак о спинку стула. Тяжело дыша, она опустила руки.

Тем временем голуби, все до единого, вылетели из голубятни, сделали круг над домом и куда-то улетели. Впереди всех летел черный голубь Сажи.

— Взломать дверь! Их надо взять живыми или мертвыми, — прошептал Слыш. — Лучше не живыми…

Из толпы вышел старый оружейник. Тяжелый меч воткнул в землю, руки положил на меч.

— Мы хотим знать, в чем виноваты двое детей, старуха и художник? — старым, усталым голосом спросил оружейник.

— В тюрьму его… — прошептал Слыш.

Десять стражников схватили старика за руки, за плечи. Но десять молодых оружейников оторвали от старика их цепкие руки и швырнули стражников на землю.

— Мы виноваты только в том, что знаем королевскую тайну! В этом и больше ни в чем! — завопила Барбацуца, высовываясь из окна.

— Выбить дверь! — крикнул начальник королевской стражи.

Но перед дверью, как из-под земли, выросла толпа пекарей, гончаров и ткачей.

— Зарядить пушки!

Но кузнецы и оружейники оттеснили пушкарей от пушек. Они повернули тяжелые пушки и направили их на стражников. И тут Слыш прошептал странное слово:

— Смола…

Никто не успел опомниться.

Рыжий Громила и Рыжий Верзила, согнувшись, выкатили откуда-то небольшую черную бочку.

Охнув, подняли ее — бочка хоть небольшая, да, видно, была тяжела, — раскачали ее и ударили об угол дома.