Сказочные повести. Выпуск второй

Похоже было на то, что надуть Вожака не удастся… Но хитрющий Хандрила всегда имел про запас какую нибудь увертку.

— Вы хотите, чтобы морда была гамадрилья? — промолвил кот. — Тогда у нас найдется еще один гамадрил! Угадай! Иди-ка сюда!

Из-за дерева вылез Угадай, потирая лапой шишку на лбу.

— Нда!.. — озадаченно сказал Вожак стада. — Этот похож на гамадрила.

Такой же хвост. Та же обезьянья голова…

Одной половиной морды, обращенной к Вожаку, Угадай выразил любезность. Другой половиной, обращенной к озорному гамадрильчику, дернувшему его за хвост, Угадай изобразил ярость.

Выражения Угадаева лица произвели должное впечатление. Вожаку стада понравилась честная, открытая морда Угадая. А испуганный гамадрильчик проворно отскочил в сторону.

— Нам ничего от вас не нужно! — сказал я, ободренный замешательством Вожака. — Разрешите только пройти через лес к океану! И, если можно, дайте проводника, чтобы побыстрее дойти до места!

— Я должен подумать! — заявил Вожак стада, которому неудобно было так вдруг сразу согласиться. — Оставайтесь здесь и никуда не двигайтесь. Девять дней я буду думать. На десятый сообщу свое решение!

Такое предложение нас не устраивало. Продукты подходили к концу. Их оставалось еще дня на два-три. Что же нам — умирать с голоду?

Главный ученый фотограф

Пока я разговаривал с Вожаком, Хандрила успел кое-что придумать.

— Дорогой Вожак стада! — вкрадчиво замурлыкал Хандрила. — Какое у вас умное, благородное лицо! То есть извините, морда! Повернитесь немного в профиль! Я вас сейчас сфотографирую!

Больше всего на свете Вожак любил фотографироваться. Он часами мог любоваться на свое изображение. Но из Страны Шумных Гамадрилов год назад уехал единственный фотограф.

Старые же фотографии Вожака от частого разглядывания истрепались.

— Ну да? — оживился Вожак. — Вот это здорово! Да не верю я вам! Сфотографируете, а карточек не дождешься… Фотографы-любители всегда только щелкают, а снимков не присылают!

— Я вам немедленно выдам карточки! — сказал Хандрила. — У меня моментальная фотография. Я сниму, если хотите, и вашу уважаемую супругу, и симпатичных детей!

— Конечно, конечно! — торопливо согласился Вожак, боявшийся, как бы Хандрила не передумал. — И меня, и жену, и детей! Только меня, пожалуйста, во всех видах: когда я сержусь, когда улыбаюсь, когда задумался и когда я ем!

— Во всех, во всех! Не сомневайтесь! — сказал Хандрила и приготовился к съемке.

— Спокойно! Снимаю! — предупредил Хандрила.

Главный гамадрил сел на камушек, подпер лапой подбородок и изобразил задумчивость.

Вид у него при этом был такой глупый, что я чуть не фыркнул. Но Пип вовремя заметил это, ущипнул меня за ухо, и я удержался.

Через десять минут съемка была закончена. Еще час пришлось потратить на жену, детей и многочисленных родственников Вожака, обступивших нас со всех сторон.

Хандрила закрыл объектив крышкой, повесил аппарат на шею и удалился в глубь леса, чтобы в темноте проявить снимки.

— А он не сбежит от нас с фотографиями? — спросил подозрительный Вожак стада.

— За кого вы нас принимаете? — обиделся я за Хандрилу. — Это самый надежный фотограф в Стране Северных Гамадрилов!

— Хорошо! — сказал успокоенный Вожак. — Если снимки получатся удачными, я пропущу вас к океану. А вашему Хан… Хам… Хамадриле присвою титул Главного Ученого Фотографа.

Из леса показался Хандрила с пачкой фотографий под мышкой.

— Получите! — гордо сказал кот и высыпал карточки на траву перед Вожаком.

Снимки вышли на редкость удачные. Вожак стада выглядел на них таким же глупым, как в жизни. Его жена получилась такой же сварливой, а любимые детки такими же отпетыми хулиганами.

Фотографии понравились Вожаку. Он взял в лапу самую большую из них и не отрываясь глядел на свое изображение. Так он просидел около получаса.

— А как же с вашим обещанием? — спросил я, начиная терять терпение.

— Что? Где? — вздрогнул Вожак и с неудовольствием отвел глаза от фотографии. — Ах, да! Одну минуту!

Вожак вынул из-за щеки недоеденный банан в кожуре, продел через него желтую ленту и повесил банан на шею Хандриле.

— Отныне вы — кавалер ордена Банана Первой Степени! Одновременно присваиваю вам высокое звание Главного Ученого Фотографа! Указ об этом получите позднее.

Гамадрилы захлопали в ладоши и загалдели. Мы тоже из вежливости похлопали Хандриле, хотя вряд ли ему был нужен наполовину съеденный банан.

Даже на желтой ленте.

— Джарик! Подойди ко мне! — позвал Вожак стада.

Старший сын Вожака бойко прискакал на четырех лапах, отсалютовал отцу хвостом и замер в ожидании.

— Проводишь путешественников до океана самым коротким путем. К завтрашнему утру вернешься! — скомандовал папа-Вожак.

— Слушаю, папочка! — ответил Джарик, оказавшийся послушнее, чем мы думали.

Вожак еще раз полюбовался на свою фотографию. Потом сунул всю пачку фотоснимков за щеку, тявкнул на своих гамадрилов и убежал в лес, забыв с нами попрощаться. Стадо с ревом поскакало за Вожаком.

С нами остался только Джарик. Он прищелкнул языком и, задрав хвост, помчался по тропинке, указывая дорогу.

Мы двинулись за Джариком.