Сказочный Ключ

Все же был этот сосед с большими нежными глазами, который оставил что-то, как послание. Возможно, это было все, что осталось у него "человеческого". Бигарно был мертв. Как заставить жить смерть? Притворяться? Это было невозможно - не-воз-мож-но. Как жить этим невозможным? Это как тысячи смертей свалились ему на голову, тонули в его сердце, как свинец. Было ли это из-за страданий, было ли это из-за "Нет", было ли это из-за "Да"? Случилось ли это от ужаса или все же от любви? Это была огненная дыра из Ничего. Ничего, это невозможно. Ни человек, ни зверь, ни рыба, ни пателла* на какой-либо отмели. Пустая раковина выпотрошенная, это невозможно. Без прародителей, за один раз. Впрочем, все предки были уже мертвы, это была смерть конца - конца чего? Это было ужасное ЧТО - физиологически и как рана в сердце. Черная рана, огненная, неизлечимая. Эта рана была, возможно, всем-что-есть. Как вылечить смерть, которая все же бьется? Делать видимость - это невозможно. Или же стать еще одним трупом - мне не нравятся кладбища, мне не нравятся все их притворства. Как выжить в катаклизме? Это было как миллионы лет назад. Как первый бигарно должен был заполнить "нечто" - но "наружная корка" образовалась позднее. Было что-то до этой корки. ЧТО же это было? Это была не метафизика, это была прото-физика, жгучая, кровавая и ранящая - да, действительно, нужна была корка, чтобы прикрыть эту рану, либо предать ее забвению. "Люди", это была корка забвения. Экс-Бигарно не мог забыть. Но он и не мог жить просто так. Было слишком больно. Он не мог больше ненавидеть эти другие корки, которые жили в своем Ужасе, это было так, как ненавидеть самого себя, но он не мог больше и их любить - можно было бы любить просто так, как бурые водоросли на отмели, как те нежные большие глаза, которые ушли в смерть. Была Нежность на дне этой корки. Это было последнее немое слово жизни. Так что? Тогда что, черт возьми! Это что - оно было, возможно, первым немым словом жизни. Эта Нежность - она, возможно, была последним не найденным словом - не могущим жить в этой корке. Тогда, в тот день, наш первозданный Идиот эпохи до мудрецов, до священников, до ученых не-идиотов, последовавших за ними, отправился читать последние прописные мудрости мыслителей не-идиотов. И вот однажды, в какой-то гавани на какой-то особой и неопределенной долготе, он наткнулся на мудрость мыслящих ракообразных - наш современный кровоточащий Идиот умел все же читать - и увидел грандиозный заголовок: Бытие и Небытие. Небытие - это понятно, это было прожито, а вот бытие... что это такое? Оно ушло с большими нежными глазами. И он прочел, изумленный, в конце пятисот страниц этой скучной мудрости не-идиота:

Человек - это напрасная страсть.

Тогда Бигарно, экс-закосневший и полный идиот, застыл в немом молчании на этой пристани на берегу черной речки, как тот умерший человек, с груди которого списывали лагерный номер. Это был такой Скандал - сметь формулировать подобные мудрости... В какой стране, на каком континенте или планете, в конце стольких тысячелетий смертей кровавых и нежных, возможно было такое? Этого мудреца, совершенно ракообразного и не-идиота, нужно было впихнуть в Черный Вагон, чтобы он научился жить. И наш Экс-Бигарно номер 53766, узнав об этом черном Скандале, поклялся, что больше не будет - но Больше-Никогда - номера 53767 на пустой раковине. Он взял свои манатки и навсегда ушел с этого черного Континента, покрытого касками и митрами и закостеневшего, ушел с этой долготы Небытия и Смерти, чтобы поплыть к "нечто", что еще не существовало. И к черту на кулички.

Там, вблизи неизведанного водопада, вскрикнула трясогузка. И человек посмотрел. Возможно, он пережил исчезнувшие миры?

8

Путь, которого еще нет