Читаем Сказы белых ворон полностью

Именем Света Творца Единого я снимаю все печати, что наложенны были на эту разделённую сущность. И станет отныне божественная сущность Горе-Ерог тем, кем и был прежде до разделения! Да станет он всегда един, но в двух ипостасях, как это было по замыслу Вышних!

Богиня Доля-Лад, Богиня Горе-Недоля, призываю и велю вам: соединитесь! Так соединитесь же теперь в одну сущность, как было прежде! Именем Отца моего Рода это творю! Силой Света сотворяю и на вечность утверждаю! И стало так! Ом!

В этот же миг огромный пустой зал сотрясла дрожь, будто волна мощных энергий обрушилась со всех сторон.

Вибрация высокочастотных полей-энергий, будто перезвон многих колоколов или звук органа лавиной заполнила всё помещение.

Пространство закачалось. Казалось, что стены вот-вот рухнут с грохотом. Свет резко померк. На несколько секунд в зале наступила полная темнота, бушующие с грохотом энергии постепенно и нехотя успокоились, напряжение спало, затем медленно, будто неохотно зажглись по стенам тяжёлые кристаллы, что испускали свет и снова опустилась тишина.

Даша огляделась, опасаясь увидеть вокруг рухнувшие своды.

Всё было по-прежнему, вот только Ерог полностью преобразился, теперь он стал значительно выше ростом, и у него стало сразу два лица. Второе лицо Даша разглядела, когда Бог Доля-Недоля закрутился от радости на месте, будто волчок. То лицо, что было со стороны спины было сморщенным, суровым с потухшими глазами, а второе — молодое свежее и жизнерадостное.

Одежда же его теперь состояла тоже из двух частей: там, где было весёлое лицо, был нарядный кафтан, расшитый узором, а со спины унылые ветхие лохмотья, потерявшие цвет, будто пропитанные пеплом насквозь.

— Сотворено! — произнесла Даша и облегчённо выдохнула. — У нас получилось! Вот и нет больше твоей «маленькой проблемы», Двуликий Янус. Помнишь ли это имя?

— Помню, помню! Знаешь, я не произнесу сейчас даже слова благодарности тебе, Великая, — с радостной улыбкой сообщил весёлый и нарядный Бог Доля-Недоля, но ты только призови, и я весь всегда к твоим услугам! Вечно в долгу пред тобой! Хочешь, вечным везением одарю? Прямо сейчас!

— Принимается! — развела руками Даша с улыбкой. — Я и сама счастлива, что сумела помочь. Признаться, волновалась, вдруг не выйдет.

— А ведь и ты тоже изменилась после моих инициаций-испытаний, — сообщил Бог Доля-Недоля-Янус Двуликий, — ты стойко держалась в битве, вернула себе память опыта всех прошлых жизней и помогла Богу! Знаешь, кто ты теперь? Ты — Великая! Бого-Человек, Свет Вышнего Сияющего в Душе своей несущий! Тебе не будет тесно в теле человека? Если так, то смени мерность.

Бог Доля теперь смотрел на Дашу с восхищением и держался запросто, как старый приятель.

— Какое-то время проведу в этой оболочке. Вероятно, так выбрала моя Душа, — ответила Даша, пожав плечами, — да ты бы и сам не отказался пожить среди людей, осознавая себя Богом. Не всем же даётся такая практика? Вот мой друг Царь Хар, например, печёт булки в деревне, а мог бы уйти на родную планету. А нет, он выбрал именно это время, значит есть тому причина.

— Причину ты теперь и сама знаешь, — всплеснул руками Бог Доля, — все мы сейчас держим свой экзамен! Время перемен! Ты свой сдала. Я тоже сдал с твоей помощью. Теперь, я верю, что всё наладится. Всё, что было разъединено, будет соединяться, Силы Творящие возродятся! Совсем, как было по-старому, уже не будет, к великому сожалению, но будет нечто новое, на другом уровне.

— Да, — согласилась Даша, большая работа всем нам предстоит. Свету и Тьме, всем вместе. Благодарю тебя, как учителя, и за чай благодарю. А теперь я с доброй душой покидаю твой Чертог, Бог Доля-Недоля. Пребывай же счастливо в Свете Творения.

— Как, уже уходишь? — искренне огорчился двуликий Бог. — Готов раскрыть тебе все мировые секреты!

— А для меня больше нет мировых секретов, — с улыбкой ответила Даша, — всё тайное мне уже стало явным. Пора всё это Человекам передать. А покидаю тебя лишь по той причине, что моя стая дивная ждёт меня. Позволь мне теперь откланяться. Ещё свидимся, приглашай на огонёк.

А ты умеешь принимать гостей, Бог, — приветливо улыбнулась Даша, — процветай же в здравии в Свете Творца Единого!

Даша степенно отвесила прощальный долгий поклон, дождалась ответного и растворилась из пространства зала.

Тот, кого мы вчера считали врагом, может сегодня оказаться неплохим парнем! Нужно только умело оказать ему помощь. Очень часто зло творящий просит таким образом о помощи его страдающей Душе!

<p>Глава 15</p>

Кем были мы? Не помнит слабый разум.

Наш свет померк под пеплом перемен.

Солёным льдом на Полюсах застыли кровь и слёзы.

Что ты готов отдать БеЗсмертию взамен?

Волшебный Мир, что сделали с тобою?

Твой слабый отблеск в памяти храним.

И свято верим ветхим откровеньям,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Оптимистка (ЛП)
Оптимистка (ЛП)

Секреты. Они есть у каждого. Большие и маленькие. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит. Жизнь Кейт Седжвик никак нельзя назвать обычной. Она пережила тяжелые испытания и трагедию, но не смотря на это сохранила веселость и жизнерадостность. (Вот почему лучший друг Гас называет ее Оптимисткой). Кейт - волевая, забавная, умная и музыкально одаренная девушка. Она никогда не верила в любовь. Поэтому, когда Кейт покидает Сан Диего для учебы в колледже, в маленьком городке Грант в Миннесоте, меньше всего она ожидает влюбиться в Келлера Бэнкса. Их тянет друг к другу. Но у обоих есть причины сопротивляться этому. У обоих есть секреты. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит.

Ким Холден , КНИГОЗАВИСИМЫЕ Группа , Холден Ким

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Добро не оставляйте на потом
Добро не оставляйте на потом

Матильда, матриарх семьи Кабрелли, с юности была резкой и уверенной в себе. Но она никогда не рассказывала родным об истории своей матери. На закате жизни она понимает, что время пришло и история незаурядной женщины, какой была ее мать Доменика, не должна уйти в небытие…Доменика росла в прибрежном Виареджо, маленьком провинциальном городке, с детства она выделялась среди сверстников – свободолюбием, умом и желанием вырваться из традиционной канвы, уготованной для женщины. Выучившись на медсестру, она планирует связать свою жизнь с медициной. Но и ее планы, и жизнь всей Европы разрушены подступающей войной. Судьба Доменики окажется связана с Шотландией, с морским капитаном Джоном Мак-Викарсом, но сердце ее по-прежнему принадлежит Италии и любимому Виареджо.Удивительно насыщенный роман, в основе которого лежит реальная история, рассказывающий не только о жизни итальянской семьи, но и о судьбе британских итальянцев, которые во Вторую мировую войну оказались париями, отвергнутыми новой родиной.Семейная сага, исторический роман, пейзажи тосканского побережья и прекрасные герои – новый роман Адрианы Трижиани, автора «Жены башмачника», гарантирует настоящее погружение в удивительную, очень красивую и не самую обычную историю, охватывающую почти весь двадцатый век.

Адриана Трижиани

Историческая проза / Современная русская и зарубежная проза