Скелет на правах рекламы

Вырулив из леса на грунтовку, достал из-под сиденья бутылку минералки и кинул на меня. Пить хотелось нестерпимо, и хотя кляпа во рту уже не было, ощущение было такое, словно он все еще на месте. Приподняв руки, я попыталась ухватить бутылочку, но она скользнула на пол, слезы брызнули из глаз, и видимо не беззвучно, потому, что парень оглянулся и сказал:

– Потерпи, сейчас доедем до дома, попьешь.

Машину болтало иногда, и я перекатывалась, как мешок, но и заветную бутылочку тоже качало – и наконец, я до нее дотянулась. Свернула крышку и, обливаясь, глотала солоноватую теплую воду как самый сладкий сок.

Наконец машина остановилась, я продолжала безучастно лежать, хлопнула дверца, потом скрипнула другая, после теплоты салона вечерний воздух показался холодным и бодрящим. Этот тип просто ухватил меня за щиколотку и потянул к себе, потом заявил:

– Вставай, я тебя не донесу, разве что по частям.

Шипя сквозь зубы, я воздвиглась. Мелко семеня ногами, я потащилась за ним по тропинке, вытоптанной среди островков хвои и пучков травы. Вот из темноты выступил забор, потом поленница и наконец – невысокая дощатая калитка. Она распахнулась от одного движения руки.

Этот подозрительный тип шел сзади, пресекая мои попытки завалиться в сторону, или заблудится в двух соснах. Опираясь на кирпичную стену дома, я все увереннее шевелила ногами надеясь побыстрее добраться до вожделенной кружки жидкости и туалета.

Только войдя в дом и зажмурившись от резанувшего глаза света, я поняла, что мне показалось странным – на улице свет не горел, и машина была темной – мы ехали без фар. Тут меня заколотило еще сильнее – и от всего пережитого и от осознания того, что все это еще не кончилось.

За столом сидел пожилой мужик – от обалдения я его не разглядела, прислонилась к теплому боку печи и стояла, глядя в угол, где висели какие-то фотографии. Зашедший следом парень бросил на скамью куртку, приложил руки к печи и потом принялся тормошить меня и растирать нагретыми руками.

Вышедшая на шум женщина за руку отвела в туалет, он был в доме, но вместо крана висел простой рукомойник. Сделав все дела и вымыв руки постояла ощущая как саднят смоченные водой царапины и намины. Женщина так же молча проводила обратно в кухню.

Из самовара потекла струя кипятка в кружку, потом плюхнулся пакетик и несколько ложек сахара, очнулась я от звона ложечки по стенкам кружки. Оказалось, что я уже сижу в широком мягком кресле, а под носом у меня вожделенный чай. Прихлебывая маленькими глотками, обжигаясь, я быстро опустошила почти пол-литровую емкость. Согрелась, ожила и решила, что к разговору вполне готова. Мужчины так же молча ждали за столом. Я подошла к столу и уселась на предложенный кивком стул:

– Поговорим? О чем?

– Как ты догадалась?

– Просто, все сходилось, если предположить, что хотя бы часть легенды – правда. Я читала, что монастырские сокровищницы иногда укрывали в тайниках, в стенах. А если не было такой возможности, просто опускали в воду. Озеро не проточное, монахинь видели, значит, есть тайник, а раз от озера они не ушли, скорее всего, и тайник был там. А Настя? Тут я вздохнула: – Настя просто увидела, как Кабан договаривался с Михасем. Увидела и стала его расспрашивать, а он трус каких мало, испугался и стал ей угрожать. Пытался душить, но не успел – я вошла в сквер, и он ее просто бросил. Удар о землю, сучки, и вот готово сотрясение мозга и рваные раны. А говорить она не могла из-за шока, да и гортань пострадала.

– Понятно – молодой потер лицо руками.

– Кстати, может, наконец, представишься, и расскажешь, зачем ты за мной следил? – поинтересовалась я.

Парень хмыкнул и издевательски раскланялся:

– Серов Арсений Николаевич, водитель.

– Что-то для водителя ты слишком резкий.

– Так я же не простой водитель – я личный водитель директора охранного агентства „Цербер“.

– А следил за мной зачем?

– А что ты об этом жалеешь? Хочешь лежать в развалинах, дожидаясь, пока придут и добьют?

= Нет, конечно, – смутилась я, – спасибо, что спас меня, но все же зачем?

– После того, как ты Настю нашла, я думал, что ты что-то видела, или знаешь, вот и присматривал, пока ребята информацию собирали. А потом вокруг всей вашей компании такое закрутилось. Арсений (наконец я узнала, как его зовут!) махнул рукой и обратился к человеку, сидевшему до этого тихо: – Пап, что делать будем?

– А что делать? Ложитесь спать, места хватает, а утром поедем в город, разбираться, что к чему. Есть у меня знакомый в Областном Управлении, глядишь и поможет.

Кивнув, Арсений потащил меня за руку через сени в другую часть дома.

– Уронишь, отпусти, сама пойду! – возмутилась я.

– Сюда, отворив тяжелую „уличную“ дверь, щелкнул выключателем и указал на распашную внутреннюю украшенную вставками из стекла. – Там кровать, ложись, сейчас халат какой-нибудь найду.

Осторожно приоткрыв створку, я зашла в комнату больше половины которой занимала кровать. Небольшое окно плотно занавешивали шторы, в углу притулился шкаф, в изголовье кровати стояла тумбочка, у двери – стул вот и вся обстановка.