Скелет в расцвете лет

– Ты хоть понимаешь, что если то, что вы тут со Славиком придумали, правда, на тебя могут устроить охоту? Кому вы успели наболтать про то, что ты видела в окне какого-то типа?

Я пожала плечами в недоумении. В том-то и дело, что никому. Кроме Алены, которая в больнице. Но мы с ней негласно договорились пока никого не посвящать в наши подозрения. Да и когда она успела бы? Телефон у нее забрали, сама она под капельницами. Вчера мне даже не разрешили к ней приехать. Значит, напавший на Славика тип мог быть либо залетным хулиганом, либо кем-то из тех, кто охотится на Дубровского.

– Я сообщу следователю, пускай тебя еще раз допросят. Составите фоторобот. Ты должна понимать, какая это важная улика.

Тут мне стало как-то не по себе. Мы-то думали, что в доме мог быть потенциальный враг Вадима. А это оказался всего лишь брат Алены, который, вполне возможно, просто «мимо проходил». И я теперь создам всем лишние проблемы. Надо попытаться отвертеться от фоторобота.

– Ну, улика… Скажешь тоже. Было темно. Я уже вообще не очень уверена. Может, мне показалось? Кстати, Славика вызывали, но ничего нового о ходе следствия не сказали. Есть хоть какие-то данные?

– Пойми: если бы это сгорел бомж в сараюшке – и разбираться не стали бы. Несчастный случай, всем все ясно. А тут – человек состоятельный, уважаемый. Многие еще его тестя помнят. Так что будут землю рыть. Я звонил утром. Пока топчутся на месте. К тому же ты сама знаешь – места преступления обычно бывают завалены ДНК-материалом.

– Даже если найдут отпечатки, которые гарантированно принадлежат причастному лицу, найти по ним владельца не так просто, – вздохнула я.

– А еще обработка, подготовка и написание отчетов займут не меньше месяца. Сама знаешь, – хмыкнул папа.

– Ох уж эта бюрократия.

– Между нами… У них есть еще одна версия: муж твоей подруги вполне мог совершить самоубийство. Принял снотворное, а перед этим запалил костер у дома. Вроде как выяснили, что у него были большие проблемы с деньгами. Хотя я в это не верю, но кому какое дело?

– Если ты считаешь, что это не самоубийство, значит, ты думаешь, что…

– Мне не понравился найденный рядом с домом скелет. Где один труп, там чаще всего и второй. Думаю, его на самом деле могли убить. И эти события могут быть связаны. Пока больше ничего сказать не могу.

Когда папа, допив чай, ушел, мне позвонил Славик, чтобы попросить покормить кота.

– Этот Ну и Ну – какой-то бедоносец. Все, к кому он попадает, оказываются в больнице, – проворчала я, записывая название корма.

Приятель лежал в палате в глазном отделении, делать ему было нечего, и он решил еще раз обсудить наши изыскания.

– Папа считает, что напасть хотели на меня, – поделилась я последними новостями.

– У папы глаза велики. Да и зачем кому-то на тебя нападать? Ты же никому ничего не рассказывала про дядю в окне?

– Вот именно. Никому ничего такого. Точнее, вообще ничего. Так какого черта кто-то будет на меня нападать?

Разговор со Славиком я спешно прервала под предлогом, что ко мне пришли. На самом деле я боялась проговориться.

Естественно, все мои мысли крутились вокруг ромашек и странной записки. Нет, все это на Дубровского не похоже. Цветы явно не от него, интуиция об этом так и кричит. Тогда кто послал букет с такой провокационной запиской? А главное – зачем? От меня ждут каких-то действий?

Скорее всего, хотят, чтобы я навела их на след Дубровского. Если это сделали его недруги, чтобы спровоцировать меня выйти с ним на связь, зачем им нападать на меня в машине? Слежку за собой я как раз могу объяснить, и потерянную перчатку, и типа, что ковырялся у меня в замке «жука». Может, хотели проверить машину? Точно, я же тогда оставила там рабочий мобильный, его было видно через стекло. Думали порыться в записной книжке…

Ноутбук чирикнул, отвлекая меня от мыслей, я подошла ближе и увидела – пришло письмо от неизвестного отправителя. Обычно это какой-то спам про очередной баснословный выигрыш или рецепт средства избавления от паразитов, но тут была всего одна фраза: «Никому не верь, будь осторожна». Без подписи, но в тот момент я почти не сомневалась – письмо от Дубровского.

– Ай да Дубровский, ай да сукин сын. Что же ты задумал? – пробормотала я, накручивая прядь на палец, но письмо на всякий случай удалила.

Похоже, у этого типа опять проблемы. Он что-то затеял, но меня посвящать в свои планы не намерен. И как это понимать?

Вечером, так и не дождавшись звонка от подруги, я набрала ее сама. Телефон был отключен. Не зная, на что решиться, я вспомнила про спортивный клуб. Абонемент сгорал, потому что из-за всех событий мне было не до спорта. А мне физическая активность хорошо помогает сосредоточиться. Сумка с формой всегда валялась в багажнике, и я решила: почему бы нет?

Как всегда, на занятие я опаздывала, потому что завозилась с ответами на деловые письма. Мест на парковке у спортивного клуба не оказалось, и мне пришлось оставить машину в соседнем переулке. И топать под моросящим то ли дождем, то ли снегом, кутаясь в пальто.