Помимо бесценной информации о социальной жизни неандертальцев, мы больше узнали и об их физических отличиях. Особенности, ставшие известными при изучении гораздо большего числа окаменелостей по сравнению с остальными гоминидами, в том числе и частично сохранившихся скелетов, включая хорошо изученную крепость их костей, снискали этому виду славу здоровяков. Но до сих пор никто не знал, как выглядел взрослый неандерталец при жизни. Единственным способом точно определить это был сбор полного скелета неандертальца, что возможно сделать только с помощью костей, найденных в разных местах. Эта трудная задача была решена моими коллегами Гэри Сойером и Блейном Мейли, работающими в моей лаборатории в Американском музее естественной истории. Используя костные элементы из полудюжины различных мест раскопок в разных странах — и, что чрезвычайно важно, осколки и куски скелета из Ла-Феррасье во Франции, — Сойер и Мейли собрали полный скелет неандертальца. Когда они впервые показали мне результат в 2001 году, я был ошеломлен. Мне казалось, что я хорошо знаю составные части скелета неандертальца, и в каком-то смысле так оно и было. Но, когда я увидел скелет целиком, это был совершенно новый опыт. Впервые я почувствовал, что на самом деле встретил неандертальца. Я сразу же заметил, как сильно он отличается от меня.
Главным отличием был его торс. Таз, как я уже знал, должен был быть гораздо шире и выпуклее моего, кости конечностей толстые, с большими суставами. Однако грудная клетка неандертальца отличалась неожиданным образом. Гэри Сойер напряженно работал, пытаясь придать ей привычный вид бочки, который все — включая меня — приводили в своих учебниках, но в конце концов сдался и просто следовал форме, которую задавали окаменелые останки. В результате неандерталец приобрел коническую грудную клетку, сужающуюся от широкого таза к узкому верху, что придавало ему чрезвычайно необычный вид. Мысленно сравнивая его черты с другими окаменелостями, я понял две вещи. Во-первых, структура тела неандертальца была совсем не похожа на человека среднего плейстоцена. И во-вторых, наш вид
В то же время нет никаких сомнений в том, что при всех отличиях от нас неандертальцы были широко представлены на планете. По мере того как мы узнаем о них больше, исчезают всякие сомнения в том, что они заслуживают собственной идентичности — хотя, когда я опрометчиво говорю на публике, что они не были «людьми разумными», я до сих пор иногда устраиваю себе разнос, как кровному врагу неандертальцев. Так как у неандертальцев был большой мозг (в среднем на 10% больше, чем у нас, хотя и сопоставимый с мозгом тех
Сравнение композитного скелета неандертальца