Скептик

— Скажи, чтобы не выходила.

— Уже сказал. Будет у себя всю ночь.

— Так, пошли.

Мы вышли на участок. Стало совсем светло, от поднявшейся луны. Он выключил фонарик. Я рукой указал ему, на очертания поражённого мною ночного, незваного гостя.

Мы осторожно стали приближаться к нему. Повеяло смрадом и разложением. Я с трудом подавил в себе отвращение. Жестом Михаил велел мне держаться рядом и чуть позади него. Взведённый арбалет, я нёс поднятым к небу. Он шёл, наставив ружьё в сторону тела. Включил фонарик. Увиденное потрясло меня не меньше чем его. Я узнал его лицо. Именно это мертвое лицо я видел в коротком сне, когда заснул у Яры. Перед нами лежал слегка растерзанный местами, дикими животными, труп парня. Примерно двадцати лет, со следами, не менее двух дневного разложения. Из груди и открытого рта у него торчали мои выпущенные болты. Михаил осмотрелся внимательно по сторонам. Выключил фонарик. Грубо и коротко выругался. Поставил ружьё на предохранитель и закинул его на плечо. Я тоже поставил арбалет на предохранитель, но разряжать не спешил.

Мы отошли в сторону, чтобы подышать воздухом, посвежее. Я в подробностях рассказал ему всё что приключилось. Он попросил меня разрядить арбалет, закинуть за плечо и найти две пары рукавиц или перчаток. Затем мы отнесли давно бездыханное тело за пределы участка и положили его в чистом поле. Болты из него он вынул и вместе с перчатками отдал мне, велев их немедленно сжечь в печи бани. Меня давно стало неслабо мутить, от всего этого процесса, но я выполнил всё, как он сказал. Затем он рекомендовал, чтобы утром я сообщил с тётей в местные органы правопорядка об обнаружении тела. Желательно сам. Мы взяли с Оли слово, чтобы она говорила, что всю ночь спала и ничего не видела, не слышала. На том и решили. Михаил уехал.

Я не смыкая глаз, дождался утра и позвонил в местные органы. Приехал серый УАЗик и два представителя власти в форме последовали за мной в поле. Я рассказал им, всю правду. О том, как утром, вышел в поле и нашёл вот это. Они вызвали еще одну машину. Тело погрузили. Опросили ещё соседей и мою тётю. Когда они уехали, взяв наши данные, я позвонил Михаилу и сказал, что всё прошло, как он и предсказывал. Дальше он обещал, что всё будет нормально. Я заскочил в обед к Яре, сам не свой. Провел у неё почти весь день. Взглянув на мои круги под глазами и бледный вид, она хотела положить меня спать, но я отказался. Она ничего не спрашивала меня, а я не говорил.

Вечером мне позвонил Михаил, сказал, что всё в порядке. Органы с ним поделились информацией касательно одного разыскиваемого по округе. Труп принадлежал пропавшему без вести, бедолаге Жаевскому. Зафиксировали примерную дату смерти. Три дня назад. Смерть наступила в результате многочисленных ранений, от укусов диких животных, а именно по предположению экспертов — волков. Я вне подозрения. Оля тем более. Каким образом он оказался рядом в поле, рядом с нашим участком сплошная загадка. Вероятно те же звери и принесли или настигли его три ночи назад, когда он возвращался в деревню. Яре, я само собой об этом не рассказал, что нашёлся её второй ухажёр.

Я позвонил Оле и сказал, что останусь на ночь у Яры. Чтобы она не беспокоилась и ложилась спать пораньше. Она была не против. Сказала, что Михаил ей уже звонил и объяснил нашу непричастность. Я поведал на духу Яре, что мой отпуск в деревне превращается в настоящий кошмар наяву. Только перед сном, в объятиях Яры я почувствовал, что меня, наконец, отпускает глухота чувств. Будто атрофировавшихся, со злосчастной ночи, до нынешнего момента. С ней я быстро заснул. Мне снились мои родители, друзья, квартира. Беззаботная жизнь в городе. Улыбка и глаза Яры — эта часть сна была самая приятная.

Утром за завтраком, Яра предложила мне пойти с ней на другое озеро, менее людное. Которое неподалёку. Всего в двух километрах.

— Это то самое, на котором мы ловили русалок?

— Именно оно. Чёрное озеро называется. Представляешь. На него до сих пор, никто не ходит. А в этом году, группа учёных, нашла там полезные минералы. Грязи лечебные. Хотели даже санаторий делать. Да так и забросили это дело. Никто не знает почему.

— Сдается мне, один из нас хорошо знает почему. — я испытующе посмотрел на неё, ожидая реакции.

— Разумеется, знаю. Русалки им не дадут этого сделать. — с полной серьёзностью ответила она мне. — я ещё посмотрел на неё с пол минуты, но она не отвела глаза и не изменила серьёзный вид, тогда я прыснул смехом. — Сомневаюсь, что в эти священные места, вообще, когда нибудь придёт город и его люди, со всеми благами цивилизации.

— В этом я с тобой, совершенно согласен. В такую глухомань никто не будет вкладывать средства, если не найдут здесь какие нибудь залежи архиполезных и ценных ископаемых. Кроме глины и дерева. А этого добра у нас на матушке Руси, как грязи. И хорошо же, что не придут, места тут и впрямь заповедные.

— Ну пойдём уже. Надо придти туда до полудня.

— Это ещё почему?

— Русалки в полдень прячутся на дно. Им на поверхности жарко. Хладнокровные они. Кто бы чего тебе не говорил.