Схимники. Четвертое поколение

Молнии, крестящие небо, запах пороховой гари и крови. Дождь, бьющий словно палками. Сплошная стена воды. Безумные лица. Безумные крики. Безумные небо и земля. Противная жижа под ногами, замешенная на крови. А я – в стороне. Меня не посмеют тронуть, да и что эти люди мне сделают? Разве что с ними будет убийца схимников, тот, для кого эта ночь стала ночью жатвы.

Император направлялся к Имперскому кварталу. Скорее всего, там соберутся его сторонники. Оттуда он сможет руководить захватом города или покинуть его – ведь тот, кого я знал раньше как Мечтателя, стратегом не был. Вокруг него сплетется самое жаркое противостояние. И где-то там они, мои ученики. Мои неграненые алмазы. Мне не спасти обезумевшего города, но горе вставшему между Искателем и его детьми! Бросив последний взгляд туда, где «Серебряные шпоры» добивали песью хоругвь, я устремился вслед за Ловцом и Егерем.

Малышка не сразу нашла посольскую избу. Она редко бывала в городах. А если ты чего-то просто не знаешь, не поможет даже обостренный ум схимника. Гроза бушевала вовсю, когда моя ученица наконец отыскала описанное мною место. Город начинал бурлить, но здесь было тихо. Все приказы отданы, отряды заняли свои места. Захватом Золотого Моста командуют теперь воеводы. Схимникам делать нечего.

Девушка вбежала в дом без стука. Тишина, пустота, все как будто вымерло. Шелест дождя по крыше скрадывает все остальные звуки. Дом опустел. Малышка выскочила наружу, остановилась в растерянности.

– Не меня ищешь? – услышала вдруг она откуда-то сверху глубокий женский голос.

Ведьма сидела на коньке крыши. На нежданную гостью она даже не посмотрела. Платье и волосы ее вымокли. Струи дождя бежали по лицу, создавая иллюзию, что женщина-схимник плачет. Плачет вместе с небом над судьбой Золотого Моста. Кому, как не ей, знать, во что выльется попытка захватить город? Взгляд, полный тоски, устремлен в бесконечность. Малышке вдруг стало очень страшно. Страшнее, чем в пороховом погребе, где она готова было взорвать дом Механика вместе с собой. Ведьма тряхнула головой, словно сбрасывая наваждение. Во взгляде сверкнула решимость. Пальцы сомкнулись на рукояти меча.

– Я знала, что ты придешь. Но не думала, что окажешься девушкой, да к тому же простой ученицей. Прежде, чем мы начнем, ответь, кто обучал тебя?

– Искатель, – ответила Малышка, как завороженная.

– Искатель! – Ведьма рассмеялась. – Подобного даже я не предвидела. Он слишком хорошо меня изучил, сумел обмануть, воспользоваться чувствами. Ты ведь не торопишься, малышка? А даже если и так, неужели откажешь мне в последнем разговоре?

– Я не понимаю, – пробормотала моя ученица.

– Потому что обучали вас не понимать! О, Искатель, ты ведь создал их для другого! Сколько подобных тебе?

Сила гремела в голосе Ведьмы. Даже Малышка, лучше всех понимавшая, как слова, простые звуки в устах схимника могут влиять на волю, разум и тело, не смогла сопротивляться.

– Четверо, – пискнула она.

– Ну конечно же. Четверо. Лучшее число для того, за чем вы явились в Золотой Мост. Для вас это – ночь жатвы, ночь, когда схимники сами идут к смерти? И ты, естественно, без оружия. Я это поняла не так давно. Поправь меня, девочка. Важно ведь не само убийство? Достаточно простой готовности – и схимник становится уязвим. Повесить клинок на пояс – от этого ведь полшага до того, чтобы начать его применять. А рукоять в руке так и просит нанести смертельный удар, конечно же случайно. Нет, не простым людям. Чужим ученикам, к примеру. Ведь в горячке боя не очень понятно, что было первым – атака твоего врага или твоя контратака. Лучшая защита – нападение. И вот формально обычай не нарушен. Но схимник уже уязвим, потому что возжелал смерти чужого ученика, преисполнился решимости убить его. На это вы рассчитываете?

– Да нет же! – воскликнула Малышка.

– Именно на это, – эхом отозвался другой, хриплый мужской голос.

Ладонь легла на плечо Ведьмы, и остро отточенный нож полоснул по горлу, добираясь до голосовых связок. Малышка не сразу поняла, что произошло. И капли крови, упавшие на ее лицо, были малоотличимыми от капель дождя. Ведьма рванула меч из ножен, разворачиваясь. Противник схватил ее за запястье. Сила сошлась с силой. И все тот же нож ударил в живот, чуть ниже пупка. Рот Ведьмы раскрылся в мучительном крике, но вместо крика вырвался лишь хрип и бульканье. Мозг еще пытался контролировать тело, напрягать нужные мышцы, чтобы ужасные раны не помешали драться за жизнь, чтобы кровь вытекала не так быстро. Но безжалостное лезвие рванулось вверх. И внутренности Ведьмы вывалились ей под ноги. Она опустила на них помутневший, невидящий взгляд. Оброненный короткий меч упал прямо перед Малышкой. Еще миг, другой. Убийца отпускает ее руку и бьет снизу растопыренными пальцами. Его ладонь смыкается на все еще бьющемся сердце.