Схватка на дне

Командир дивизии, или сокращенно комдив, как и другие вышестоящие начальники, знал — представление к ордену «Красная звезда» подписано на всех уровнях и Указ Президиума Верховного Совета СССР состоялся. Оставалось лишь ждать, когда орден доставят на Камчатку. Но он понимал командира, награда за предыдущий дальний поход — это хорошая моральная поддержка, признание его заслуг и неплохое подспорье для продвижения по служебной лестнице. Что ж тут плохого? Командир заслужил награду и совершенно прав, интересуясь где она и что она, потому как дырочка под орден на парадной тужурке уже наверняка просверлена.

Комдив взглянул на одного из своих лучших командиров и уверенно ответил:

— Не переживай, Владимир Иванович. До нашей заснеженной Камчатки добраться, сам знаешь… Указ подписан и это главное.

Они переглянулись, понимая, что на самом деле обоих беспокоит совсем другое, неприятное для обсуждения. Комдив негромко спросил:

— Как экипаж?

— Тебе честно сказать или как у нас принято на партактивах?

— Говори, как есть, командир.

— Экипаж комплектуется! Прежний состав ещё не отошел от предыдущего похода, не все вернулись из отпуска. Идти в море, в зимних условиях, по сути с новым экипажем — не очень-то хорошая затея.

— Пойми Иваныч, мне и самому этот поход — как кость в горле! Но мы, не забывай, ядерный щит Родины! Что-то там опять наверху, — комдив многозначительно поднял указательный палец, — завертелось. Надо империалистам показать «ху из ху».

— Думаешь, как с Кубой?

— Что-то наподобие. Слишком уж прессуют. Помимо командира эскадры, кто меня только не достает — командующий подводными силами, комфлота. Тех соответственно главком и т. д. и т. п.

— А что наш атомный?

— Сам знаешь, атомный флот только шлифуется. Да и аварий у них предостаточно. Опять же радиация…

— Наслышаны! Одной К-19[8] хватит, чтобы забыть дорогу на командирский мостик атомохода.

— Тут ты не прав, командир. Атомный флот — наше с тобой будущее. Тебе и самому не надоело каждые сутки всплывать на подзарядку аккумуляторных батарей, ходить под РДП[9]?

— Надоело, конечно. Но таков наш «дизельный» хлеб. Если сказать одной фразой: «Кто на что учился!»

— Или так ещё, Иваныч: «Кто за что боролся, на то и…»

— «…напоролся». Это мы в курсе, товарищ комдив.

— Старпом-то как? — поинтересовался Дыгало. — Проводил свою Ирину во Владик?

— Он только вернулся с аэропорта. Говорит, до трапа проводил — прорвался на взлетную полосу.

— Молодец! Гарная у него дивчина, пробивная такая. Опять же, в крайисполкоме партии работает.

— Всё бы ничего, т… щ комдив. Но самолеты, это ж такая ненадежная вещь. Теперь вот старпом телеграмму ждет, долетела ли?

— Долетела! — утвердительно произнес комдив. — Как же иначе? Остальные-то как?

— Притираются, т… щ комдив.

Комдив двинулся по коридору казармы, где располагались подводники. На этаже жили по два-три экипажа, поэтому шум-гам стоял несусветный. Матросы сновали с вещмешками из одного помещения в другое. Сразу было видно любо-му вошедшему, что кто-то лихорадочно собирается в поход. Как всегда не хватало специалистов. Поэтому набирали со всей эскадры.

— Ну-ка тихо! — громко скомандовал сам комдив, не дожидаясь, когда это сделает дежурный по команде. — Притираются, говоришь? Оно и видно. Ну-ка, сынок! — комдив «прихватил» одного из матросов, пробиравшегося вдоль стены. — Ты, чьих будешь?

— С К-116-й, я… — молодой матросик, завидев адмиральские погоны, явно оробел.

— А представляться не научили на 116-й? — строго спросил Дыгало, чем ещё больше смутил матроса.

— Радиотелеграфист… матрос…

— По-батюшке как?

— Владимир Михалыч, — уже более уверенно ответил будущий подводник.

— Так вот Владимир Михайлович, я тебе доверяю выйти в море в составе лучшего экипажа нашей славной дивизии. Ты сам как? В море-то был?

— Нет ещё. Не доводилось, т…щ…

— Вот и сходишь, ума и храбрости наберешься, — убедительно сказал Дыгало.

— Схожу уж, — поникшим голосом пробормотал молодой матрос и удалился восвояси.

— И много у тебя, таких? — спросил комдив у командира К-129-й.

— Хватает, т…щ комдив.

Дыгало рассчитывал, что матросик в конце их непродолжительного диалога как-то осмелеет, взбодрится. Но этого не произошло. Да и как могло быть иначе, если молодой человек только закончил учебный отряд и делал первые шаги в подплаве. Всё для него было в диковинку и… страшно. [10]

— Ба! Знакомые все лица! — комдив «прихватил» матроса по фамилии Черница, пытавшегося незаметно проскочить мимо начальства. Был он явно не первого года службы, потому как держался уверенно, даже с некоторой бравадой, несмотря на присутствие самого комдива. В руке у матроса вместо вещевого мешка был симпатичный чемоданчик, который тот пря-тал за спиной.

— Гена, я не понял? — по-свойски продолжил Дыгало. — А кто К-99-ю будет кормить?

— Командир? — комдив обратился к Кобзарю. — У тебя разве нет кока?

— Этот сам напросился, т…щ комдив. Рвется в море! Надо уважить, парень засиделся у причала.

— Да я, собственно, не против. Вот только чемоданчик — он же в люк не пролезет. Там что у тебя, Гена, рецепты на все случаи кулинарной жизни?