Схватка на дне

«Спецы» свыклись с присутствием капитана и старались изо всех сил, выдавая рекомендации на мостик для корректировки курса субмарины. После очередных поисковых галсов «рыбка» поднималась и разбиралась. Из неё извлекали фотопленку и тут же печатали снимки, выискивая в них всё, что относилось к делу. Прошло несколько дней напряженной работы и они незаметно приблизились к месту, где пересекались сто восьмидесятый меридиан восточной долготы и сороковая параллель северной широты. Здесь и случилось то, ради чего всё и затевалось. Капитан как раз собирался идти подменить старпома на капитанской вахте и Вуд приоткрыл ему дверь из поста, когда вдруг Гилберт провизжал что-то нечленораздельное:

— Вау-йё-ханес-бургер-мать!

На его лице было написано всё и Бесту ничего не оставалось как сказать:

— Мы нашли её! Господь, наконец, услышал наши молитвы о помощи!

Тут же подключили штурмана и он, превысив свои полномочия, радостно прокричал по общекорабельной трансляции на всю субмарину:

— Сэр, фиксируются координаты места боеголовки: широта — сорок градусов ноль шесть минут — северная; долгота — сто семьдесят девять градусов пятьдесят семь минут — восточная.

Для всех непосвященных это была якобы боеголовка русской баллистической ракеты. Для всех посвященных — русская подводная лодка с тремя баллистическими боеголовками.

На столе спецпоста разложили только что напечатанные фотографии, на которых отчетливо появился силуэт длинной рубки подводной лодки типа «Голф» — по классификации НАТО.

— Есть! — возбужденно прокричал Бест. — Это она! Она!

— Да, сэр! — проорал морпех. — Мы нашли её, сэр!

— Так, Гилберт, теперь аккуратненько…

Бест, воодушевленный неслыханной удачей, боялся её упустить.

— Повторяю: аккуратненько опускайте «рыбку» на дно. Я хочу лично осмотреть всё вокруг.

— Будет сделано, сэр! — прокричал возбужденный Гилберт и начал медленно вытравливать кабель с глубоководным аппаратом.

— Видимость плохая, сэр, — прокомментировал Ричард. — Однако контуры подлодки четко различимы на экране гидролокатора. Теперь она никуда не денется, сэр.

— Неважно, денется — не денется! Я хочу видеть всё своими глазами, — убедительно произнес Бест.

Вскоре «рыбка» дала первые изображения. Бест тщательно вглядывался во что-то тёмное и непонятное окружающим, но вполне понятное ему, капитану подводной лодки.

— Так, выдвижные устройства подняты! Что-то случилось, когда лодка находилась под перископом или в надводном положении… А это что? Гилберт! Ну-ка посвети. Нет, левее, за рубкой. Теперь резкость! Наведи резкость! Есть! Наблюдаю пробоину левее рубки — большую пробоину! Ты снимаешь Гилберт?

— Сэр, скорострельность камеры двадцать четыре кадра в секунду.

— О кей! Так, теперь опусти «рыбку» ниже! Ещё! Я хочу увидеть нижнюю часть корпуса — как он соприкасается с грунтом. А это что? Ну-ка наведи. Резкость… Господи! — голос Беста дрогнул. — Это же человек… Рядом с лодкой человек!

Он в одежде… Сверху на нем утепленная куртка, штаны, сапоги… Как же он здесь оказался?

Эта картина произвела настолько сильное впечатление, что на некоторое время все замолчали.

— Вот она, воочию — судьба подводника, — печально заметил, до этого молчавший, Кайте л.

— Да, Жак, — согласился Бест. — Такое может случиться с каждым из нас… Мы не можем гласно почтить память этого русского парня и всего экипажа — тайна есть тайна. Поэтому здесь, на спецпосту, я капитан «Гоуст», Эдвард Бест, объявляю минуту молчания в память о погибших. Да упокоит их души Господь наш милосердный! Аминь!

— Аминь! — хором произнесли подводники и замолчали ровно на одну минуту.

Прошла минута, и Бест снова стал всматриваться в телеэкран, находя всё новые и новые подробности произошедшей трагедии.

— Так, Ричард ты документируешь мои слова? — уточнил Бест.

— Конечно, сэр. Слово в слово.

— Пиши: размер пробоины левее рубки порядка десяти футов. Камеру вверх над рубкой. Так, Гилберт, молодец! Пиши: из трех шахт пусковых установок, две с сорванными крышками, третья, та, что ближе к носу, в норме. «Рыбку» — вправо, вдоль корпуса! Есть, вижу! Крышки торпедных аппаратов закрыты. Назад! В корму!.. Так! Больше ничего чрезмерно опасного для окружающей среды не наблюдаю. Выброса вещей экипажа, других предметов на дне рядом с подлодкой не обнаружено. Человеческих тел, кроме одного, нет. Всё, Гилберт, «рыбку» на борт!

Когда напечатали очередную пачку фотографий все ещё раз содрогнулись — на фотографии было четко видно, как в трупе подводника копошились морские черви. Сам он был одет в застегнутую на все пуговицы специальную морскую куртку, стеганые брюки. На ногах — обыкновенные сапоги, из чего все решили, что это кто-то из рядового состава. Бедолага, судя по всему, был в ограждении рубки или на корпусе подлодки, когда случилась катастрофа.

Второй раз все содрогнулись, когда разглядели внутренности вскрытых шахт с баллистическими ракетами.

— Сэр! — вскричал Вуд своим обыкновенным морпеховским голосом. — Это по моей части! На двух баллистических ракетах сорваны ударные боеголовки! Вы видите, сэр?