Схватка призраков

— Э... доброе. — Джафар обернулся, кляня себя за невнимательность.

Лет четыреста назад стоящий у двери усач в белом халате наверняка стал бы разбойником — уж больно у него был свирепый вид. Кустились брови, сверкали глубоко посаженные глаза.

— Я доктор Кобиашвили, — сказал усач. — Буду заниматься вами.

— Да? Хорошо. — Джафар несколько растерялся. — А от чего вы будете меня лечить?

Ему казалось, что он где-то видел это усатое лицо, и отделаться от этой мысли никак не удавалось.

— У вас небольшое нервное расстройство, — сказал Кобиашвили. — Сядьте, пожалуйста, я осмотрю вас.

Джафар послушно опустился на кровать. Врач вытащил из кармана тестер, похожий на разжиревшую расческу из металла.

— А я долго здесь пробуду? — осторожно поинтересовался Джафар, когда зубцы «расчески» коснулись его предплечья.

— Как получится, — пожал плечами Кобиашвили. — Но не беспокойтесь, вам не придется сидеть в четырех стенах. Вот закончим обследование — и вы получите право на прогулки...

Джафар хотел чего-то ответить, но не смог.

Очнувшись после непонятного дурного сна, Дмитрий Орлов обнаружил, что его трогает за руку какой-то черномазый усач в белом халате.

— Эй, убери лапы, гнида! — рявкнул Орлов, отталкивая вооруженного какой-то гребенкой незнакомца.

— Тише, тише, — сказал Кобиашвили и тем самым сделал большую ошибку: Орлов ненавидел, когда его начинали успокаивать.

— Заткнись, падаль! — рявкнул он, чувствуя, что звереет, и в следующее мгновение ударил, целясь в мерзкую рожу.

Угодил точно в скулу, Кобиашвили отшвырнуло к стене. Орлов вскочил, чтобы закончить дело, но тут за дверью раздался топот — и в комнату ворвались двое с парализаторами в руках.

— Суки, пад... — прохрипел Дмитрий, ощущая, как мускулы перестают слушаться.

Один из вбежавших в комнату подхватил обмякшее тело, не дал упасть, а второй подошел к Кобиашвили:

— Вы как, доктор?

— Нормально, — ответил тот, поднимаясь. — Хм, хотя бы одна субличность у него является агрессивной. Судя по всему, та, что под номером семь...

— Чего с ним делать-то? — Последовал кивок в сторону уложенного на кровать пациента.

— А ничего. — Кобиашвили вытащил из кармана инъектор. — Сейчас вкатим ему успокоительного, и все...

Парализатор, из которого свалили Орлова, явно стоял на самой малой мощности. Тело быстро начало оживать, и Дмитрий ощутил прикосновение к предплечью.

Но сил не хватило даже на то, чтобы выругаться.

337-й день 97 года летоисчисления колонии Меру, лагерь «Острова Блаженных»

Гроза старалась вовсю. Гром заставлял вздрагивать землю, алые и золотые молнии полосовали темно-синее небо, а дождь колотил по крыше с энтузиазмом отряда юных барабанщиков.

Бернард Шосс лежал на кровати и смотрел в потолок. Шум за окном напоминал ему о грохоте, издаваемом во время стрельбы ракетным комплексом планетарной обороны.

В молодости Шосс служил в армии и несколько лет провел на войне с картебианцами. Вспоминать о той поре он не любил и злился, когда его именовали ветераном.

За грохотом Бернард не услышал шороха открываемой двери и поэтому вздрогнул, обнаружив, что он в комнате не один.

— Простите, что напугал, — сказал от двери доктор Кобиашвили. На нем красовался непромокаемый плащ, а на плече болталась объемистая сумка.

— Ничего, — вздохнул Шосс. — Я пуганый. Чего вы хотите?

— Нет ли у вас желания погулять?

— Сейчас? В такую погоду?

— Дождь вот-вот закончится. — Кобиашвили улыбнулся, отчего его усы встопорщились.

— Э... хорошо, я готов. — И Бернард одним движением поднялся.

Виктор позволил себе на мгновение очнуться от полудремы и подумать. До сего дня его держали в жилом блоке, не позволяя выходить даже в коридор, а тут последовало такое предложение.

Не иначе как администрация лагеря решила, что новый пациент изучен в достаточной степени и что все его субличности осознали и запомнили, где именно находятся.

— Для начала наденьте вот это, — сказал Кобиашвили, жестом фокусника извлекая из сумки обыкновенные резиновые сапоги. — Трава в любом случае будет сырая...

— Хорошо, — сказал Шосс.

Переобувшись, он вслед за доктором вышел в коридор. Тут выяснилось, что третьим, но совсем не лишним в маленькой компании будет один из санитаров. Он закрыл дверь жилого блока и пошел следом, отстав на несколько шагов.

Они миновали пост. Бернарду со своего места улыбнулась медсестра, так что он с трудом сдержал гнев.

— Вот видите, дождь закончился, — проговорил Кобиашвили, толкая прозрачную дверь.

Гром еще грохотал, но где-то в отдалении, а сизые облака расползались со скоростью застигнутых светом тараканов. Выглянуло солнце — и на траве, на листьях, всюду засверкали тысячи капелек воды.

Даже Шосс ощутил, насколько это красиво.

— Очень вовремя, — пробормотал он, полной грудью вдыхая влажный, полный запахов воздух. — И куда вы хотите меня повести?

— Маршрут на ваше усмотрение, — ответил Кобиашвили.

Бернард огляделся. Идти к баракам, где томились такие же, как и он сам, узники, не хотелось, и Шосс решительно повернул в другую сторону, к виднеющемуся за деревьями большому квадратному зданию.