Схватка с дьяволом

— Отвечай, черт возьми! Или ты хочешь, чтобы, помимо всего прочего, тебя обвинили в неуважении к суду?

И тогда в первый раз за весь допрос последовал ответ Адзеля:

— Да. Поскольку я просто пользуюсь законным правом молчать, такое обвинение увенчает нелепость всех предыдущих.

Карвер нажал кнопку. Адзель сморщился.

— Что-то случилось? — заволновался один из следователей, не посвященный в дальнейшие планы руководства.

— Я получил сильный электрический удар через пол.

— Сочувствую. Вероятно, это дефект проводки, если только это не сработало твое воображение. Ты устал. Почему бы нам не кончить этот затянувшийся разговор и не пойти всем отдыхать?

— Вы совершаете ужасную ошибку, — сказал Адзель.

— Я допускаю, что был немного раздражен моим нанимателем. Сейчас я намного больше раздражен вами. Ни при каких условиях я не пойду на сотрудничество с полицией. К счастью, моя работа приучила меня к жизни в экстремальных условиях, и я рассматриваю пребывание в этой камере как счастливую возможность лишний раз потренироваться на выносливость.

И тут Адзель принял эквивалент позы лотоса, произведя этим необычайный фурор у следствия.

— Прошу прощения, но мне необходимо помолиться.

— Где ты был во время…

— Он мен падме хум.

— Его ничем не проймешь, шеф, — сказал один из следователей, выключая переговорную систему.

— Он — живой организм, — прорычал Карвер. — Крепкий, да, но и он имеет свои пределы. Мы будем продолжать допрос по очереди, пока не сотрем его в порошок.

Спустя некоторое время зазвонил видеофон. На экране появился Мендез.

— Сэр, я сожалею, что прервал вас, но мы получили сообщение от представителей «Оракула», они отказываются от своей жалобы.

— Что?! — выпрыгнул из кресла Карвер. — Нет! Они не могут! Я сам выдвину обвинение!

Он покраснел как рак, заметался было по комнате, но очень скоро взял себя в руки и холодно сказал:

— Включи их.

На экране появился Ким Юн Кан. Не казался ли он слишком растерянным? За его спиной маячил Ван Рийн.

При виде этого человека Карвер с трудом подавил ярость.

— Ну? — спросил он. — Что за чепуха?

— Мои партнеры посовещались с этим джентльменом. — ответил Ким скороговоркой: каждое слово, казалось, было невероятно горьким, и он спешил избавиться от них. — Мы выяснили, что в данном случае имело место печальное недоразумение. Оно должно быть сейчас же исправлено.

— Включая оживление мертвых? — фыркнул Карвер. — Мне безразлично, на какие взятки вы клюнули! У меня есть доказательства того, что совершено федеральное преступление. Я предупреждаю вас, сэр, что, пытаясь скрыть что-либо от меня, вы становитесь соучастником преступления.

— Это не преступление, — настаивал Ким. — Это несчастный случай.

Карвер уставился на Ван Рийна. Тот спокойно попыхивал большой сигарой.

— Позвольте мне объяснить все с самого начала, — продолжал Ким. — Мои партнеры и я хотели бы подать в отставку. Так как «Оракул» уже удовлетворил наши начальные потребности, продажа его принесет нам значительные деньги и многие иные дивиденды. Переговоры, само собой разумеется, мы храним в тайне. Это особенно важно, если учесть, что основная ценность нашей компании заключается в строго секретной выдаваемой и получаемой информации. Если компания будет запачкана малейшим подозрением на какое-то давление извне, от нее отвернутся. Сейчас каждый знает, что мы здесь чужаки, что мы сторонимся общества, что нам не свойственны эмоциональные вспышки. Мистер Ван Рийн, — дальнейшее Ким выдавил с трудом, — он великодушно предложил нам совет, но эта помощь может быть принята с исключительной осторожностью, иначе его конкуренты предположат, что он прибирает к рукам «Оракул».

— Вы… — Карвер как бы со стороны услышал, что он пищит, будто все еще допрашивает Адзеля. — Вы продаете компанию? Кому?

— Пока что это под большим вопросом, директор, — сказал Ким. — Это должен быть кто-нибудь, кто не просто способен заплатить, но и может справиться с делом и стоять выше подозрений. Возможно, совет негуманоидов? Во всяком случае, мистер Ван Рийн будет нашим посредником.

— На хороших комиссионных, — простонал Карвер.

Ким не мог удержаться, чтобы не простонать в ответ.