Схватка с дьяволом

«Этот Латимер какой-то переработавшийся парень. Он действует вроде офицера-исполнителя при Гахуде. Кто бы он ни был, но он выступает и в роли офицера связи, боцмана, короче, всего экипажа! Ладно, при достаточной автоматизации им не нужен большой экипаж. Но остается работа, которую машины не могут делать хорошо. У них нет мотивации, инициативы, характера подлинно разумного существа. Мы, да и любой цивилизованный вид, встреченный человеком, никогда еще не достигали успеха в создании стопроцентного роботизированного судна. Когда вы занимаетесь исследованиями, торговлей, войной, — всем, что ставит вас в непредсказуемые ситуации, жизненно необходимая численность экипажа возрастает. Частично по психологическим причинам, конечно, но частично и для выполнения самой миссии во всей ее изменчивой сложности. В каком затруднении были Чи и я из-за того, что нас только двое, а ведь так получилось из-за срочных обстоятельств, которых нет у Гахуда. Почему тогда Латимер — единственное существо, с кем я здесь до сих пор общался?»

Сани приближались к крейсеру. Как никогда Фолкэйн был поражен плотностью его вооружения. Башни оказались тоньше, чем казались издали. Они хорошо подходили для размещения приборов, поверхность у них была довольно обширной. Да и на самом деле они оказались усеянными аппаратурой. Но трудно было представить, животное каких размеров и формы могло передвигаться внутри них.

Эта мысль не поразила Фолкэйна, она уже давно созревала в его голове. Он нажал кнопку связи с кораблем.

— Ты слышишь меня, Чи Лан? — спросил он.

— Да. Что скажешь?

Фолкэйн перешел на язык Ирнау, который они узнали на Мерсее. Латимер вряд ли знал его, так что он мог подсушивать вволю. Человек описал увиденное.

— Я убежден, что все, кроме боевого корабля, полностью автоматизировано, — сказал Фолкэйн. — Это объясняет многое, в том числе и плотный строй. Гахуд должен внимательно следить за кораблями. Отсутствие живых экипажей значительно стесняет его действия. Но он и не особенно-то боится потерять их в сражении. Ведь это только машины. Правда, они, возможно, имеют некую радиационную защиту. Если у него один корабль с экипажем, то даже естественно идти с их нынешней скоростью. Конечно, как бы его раса ни организовала свою экономику, флот, подобный этому, очень дорогой. Но его составные части заменить гораздо легче, чем несколько сотен или тысяч обученных членов экипажа. За такой приз, как Сатана, можно было рискнуть.

— Да, твоя версия похожа на правду, Дэвид. Особенно если Гахуд представляет собой нечто вроде военного лорда с личным сопровождением, готовым отправиться в путь куда угодно и когда угодно. Тогда у него нет необходимости консультироваться с другими. У меня появилась большая надежда. Враг не так страшен, как казалось.

— Страшен и даже слишком. Если я не вернусь через час или если у тебя появятся подозрения, что что-то затевается, не играй в верного вассала.

Чи Лан попыталась возражать, но Фолкэйн прервал ее:

— Я буду уже мертв. Единственное, что ты сможешь тогда для меня сделать, это доставить нашу информацию домой.

Чи Лан мгновенно умолкла.

— Ясно, — после тягостной паузы наконец сказала она.

— У тебя почти нет шансов сбежать от погони. Честно говоря, я сомневаюсь, что они вообще есть. Девятнадцать кораблей могут поймать тебя в фазе гиперскорости даже по чистой случайности. Но если они роботы, ты сможешь перехитрить их или, по крайней мере, послать другую капсулу с сообщением так, что они ее не заметят. Ладно, я приближаюсь. Буду вне связи. Всего хорошего, Чи.

Он не расслышал ее ответа, но уловил несколько слов вроде «благословения».

Стена боевого корабля нависала над ним. Фолкэйн выключил автопилот и продолжил путь на ручном управлении.

Как только он вышел из тени башни, в поле его зрения показался ослепительный свет. Он лился из круга размером в грузовой люк — это была шлюзовая камера. Он осторожно провел сани мимо внешних ворот. Внутренний клапан был закрыт. Гравитация корабля обхватила его и несколько затруднила этим посадку. Но вот он быстро вышел из саней, снял с пояса «штуку» и привел ее в готовность. Покоясь в левой руке, она придавала ему леденящее мужество. Ожидая Латимера, Фолкэйн через прозрачный колпак проверил приборы на панели саней. Сила тяжести казалась выше, чем на Земле, и действительно на шкале было 1,07 стандарта. Освещение так же казалось где-то на треть ярче привычного. Распределение спектра указывало на звезду Ф-типа, хотя по люминесцентному освещению нельзя было утверждать это точно.

Открылся внутренний клапан. Шлюзовая камера была двойной, позади первого имелось еще одно помещение. Вошел человек в космическом скафандре, из-под лицевого стекла виднелись суровые черты Латимера. В его руке был бластер обычного типа, наверняка приобретенный на Луне. За его спиной двигалась высокая металлическая фигура с множеством специализированных конечностей, отходивших от цилиндрического тела. Это был робот.

— Что за хамский способ встречать посла? — съязвил Фолкэйн.

Он не поднял руки, но Латимер и не приказал ему это сделать.