Схватка у Черного Моря

Широко был известен в Одессе Петр Станиславович Лазарев. Еще состоя в партии левых эсеров, он перешел на позиции большевиков. Будучи членом Румчерода, Лазарев стал одним из руководителей восстания рабочего класса Одессы против Центральной рады в январе 1918 г. В марте 1918 г. он был назначен командующим 3-й Советской Армией, вел борьбу с немецкими оккупантами в районе Лозовая— Славянск. Весной 1919 г. вступил в члены Коммунистической партии. В Одессу Лазарев прибыл в ноябре, чтобы возглавить военно-повстанческое движение в области.

Одновременно с Лазаревым приехал военный специалист бывший поручик царской армии Михаил Кривлин и Вильгельм Берндт — бывший командир 3-го Интернационального полка в Киеве [20]. На базе военного отдела губкома была создана организация по руководству повстанческим движением на юге Украины, получившая официальное название — Одесский областной военно-революционный повстанческий штаб. Во главе этой организации находились командующий повстанческими войсками П. С. Лазарев и его заместитель С. Б. Ингулов.

Сергей Борисович Ингулов после Октябрьской революции в Воронеже работал начальником округа военных железнодорожных сообщений. В 1919 году партия направляет его в Одессу. Перед самой эвакуацией он выехал в Николаев, где и возглавил большевистское подполье.

Большевики Николаева развернули активную работу среди рабочих и крестьян. В этом им помогал Одесский комитет. В начале сентября из Одессы в Николаев приехала Виктория Уласевич. Она привезла 50 тысяч рублей для Николаевского Красного Креста и осталась работать в этом городе. Связи между Одессой и Николаевом ни разу не нарушались, подпольщикам всегда удавалось незаметно перебраться из одного города в другой, хотя и были сложные ситуации.

Однажды провокатор узнал пароль на явку николаевского комитета, которая находилась в парикмахерской на Военном рынке. Получив задание войти в организацию, он явился в конце сентября на явку и спросил:

— Можно у вас направить три бритвы?

— Твердой стали?— спросил подпольщик.

— Нет, средней.

Отзыв был неточный. Следовало сказать: «Нет, довольно мягкой, средней» и провокатор был бы связан с руководителем подполья.

— Покажите ваши бритвы,— сказал подпольщик, заподозрив неладное.

Их у провокатора не оказалось, он пробормотал, что занесет в следующий раз, и ушел.

Это был первый сигнал о том, что деникинская контрразведка получила какие-то данные о подпольной организации. Личные контакты подпольщиков Николаева и Одессы прекратились. Связь теперь поддерживалась через связных-комсомольцев путем посылки на первый взгляд невинных частных писем.

С. Б. Ингулов

Однажды Сергей Ингулов отправил Одесскому комитету очередное сообщение о работе николаевского подполья. Доклад в виде частного письма был зашифрован самым простым способом: чтобы его расшифровать, надо было читать только вторые буквы каждого слова. Подросток, отвозивший доклад, благополучно добрался до Лузановки, но здесь караульный пост его задержал. Обнаружив у юноши письмо, офицер стал его читать. Не без улыбки он читал следующие строки: «Аня путается с Ржевским. Он ныне опрятненький па-а-ручик. Остепенился. Спорит по-прежнему. Сразу отправился в часть». А фраза эта означала: «Нужны паспорта». Караульный офицер прочитал записку и отпустил задержанного.

Руководители николаевского подполья убедились, что за ними охотятся контрразведчики. Дальше в Николаеве оставаться нельзя было. Сергей Ингулов и его ближайшие товарищи переехали в Одессу, как они шутили, «подводным транспортом» (т. е. на подводах).

Одесская подпольная организация оказывала влияние на партийные организации и не входившие в Херсонскую губернию. По поручению ЦК из Одессы выезжали работники в Крым, в Кишинев, Тирасполь. Туда посылались из Одессы и денежные средства, директивные указания. А с такими городами, как Херсон, Николаев, Елисаветград, Ананьев, Балта, Бендеры, Александрия, была постоянная связь.

Местные партийные организации получали от Одесского губкома партии конкретную помощь. Например, в г. Бендеры, где не было подпольного комитета, губком направил коммунистов Я. Антипова, Л. Александрова и С. Ривлина. Они объединили местных коммунистов в подпольную организацию, секретарем которой стал С. Ривлин. После восстановления бендерской организации Я. Антипов был направлен в помощь большевикам Кишинева. Там он тоже провел организационную работу по сплочению подпольной группы коммунистов и был избран секретарем Кишиневского комитета (работал под кличкой «Абрикосов»). В города Бессарабии выезжал член губкома Григорий Борисов (Старый) для налаживания деятельности коммунистического подполья.

Поддержка связи между подпольными организациями разных городов была сложным и опасным делом. Случались и провалы.