Схватка у Черного Моря

По просьбе Советского правительства Украины ЦК партии направляет в январе 1918 года на Украину группу военных работников. В их числе находится и Чикваная. Он назначается сначала начальником штаба III революционной армии, а затем командующим этой армии. Принимает участие в боевых действиях советских войск и рабочих отрядов по обороне г. Царицына против контрреволюционных казачьих войск с июля по декабрь 1918 года. В январе 1919 года Чикваная нелегально направляется в Одессу для организации и руководства партизанским движением на территории, временно захваченной иностранными интервентами, белогвардейцами и петлюровскими бандами.

Когда Чикваная оказался в руках белогвардейцев, генерал Шиллинг сообщил об этом в ставку Деникина. Оттуда последовало указание: установить особый режим, провести срочное дознание.

И началось «дознание». Первая встреча Чикваная состоялась с начальником контрразведывательного отделения полковником Тунцельманом. Он от имени Шиллинга предложил Евсевию Чикваная перейти на службу в «Добровольческую» армию.

Что от меня требуется? Какой ценой я должен заплатить за это? — спросил Чикваная. Он понимал, что простое согласие пойти на службу к белым не может служить основанием для его освобождения.

Тунцельман ответил:

Никаких предварительных условий не ставится. Но если бывший кадровый офицер хочет восстановить свое высокое звание офицера русской армии, то он найдет возможность это сделать.

Нельзя ли конкретнее?

Вы долго находились в Одессе и вам многое известно...

Довольно, полковник! Я не считаю вас и генерала Шиллинга глупыми людьми. Надеюсь, что и меня вы не относите к ним? Зачем же говорить неправду, да еще так плохо придуманную? Вы с генералом прекрасно понимаете, что если офицер царской армии перешел на сторону революции и все эти годы не за страх, а за совесть честно ее защищал, то он уж никогда не возвратится к старому. Но вы еще знаете и больше: я — коммунист, связавший свою судьбу с партией рабочего класса еще до Октябрьского переворота...

Полковник Тунцельман явно смутился, но потом неуверенно произнес:

— У вас одностороннее суждение. Жизнь показывает иное. Зачем далеко ходить за примерами. Вспомните штабс-капитана Григорьева, полковника Муравьева — их хорошо знают в Одессе. Они тоже вначале перешли к большевикам, сражались за революцию, а потом, признав свои заблуждения, ушли от них. Так могли поступить и вы.

— Сравнение, полковник, не доказательство. Григорьев и Муравьев, да и другие им подобные, никогда честно не служили революции. Они хотели использовать революцию в своих корыстных, авантюристических интересах. А авантюра, если даже она так широко задумана, как у Деникина, всегда кончается крахом. Продолжать нашу беседу считаю бесполезным.

В тюрьме Евсевий Чикваная за день до смерти написал письмо своему другу Степану Лекишвили («Сергею»), сидевшему в другой камере. Он писал:

«Дорогой Сергей! Не жалей своего «Чика», что он раньше времени кончает жизненный путь. Хочу ли я жить? Конечно — да! Но теперь дело в одной лишь минуте, когда нужно держать себя достойно и я это сумею сделать. Но довольно об этом. Все, что нужно было бы, не сумею написать.

...Прощаюсь мысленно с тобой, желаю тебе всего-всего хорошего и спасибо за твои искренние дружеские слезы. Я их помню... Если тебе удастся увидеть ее [50] где-нибудь — передай от меня только один дружеский поцелуй и скажи, что это от «Чика» из смертной камеры одесской тюрьмы... Друг, желаю тебе освободиться. Поклон всем. 11 октября. Твой «Чик».

Ни одна газета не опубликовала никаких сведений об аресте и расстреле Е. И. Чикваная. Его мать Кесария не знала, где в последнее время находился ее сын. Она долго ждала от него весточки, но почтальон всегда проходил мимо ее домика.

Шли годы... И однажды в солнечный день почтальон вошел в избу Кесарии. Вместо письма, он вручил ей газету «Известия ВЦИК» за 7 ноября 1922 года. Под заголовком, набранным крупным шрифтом: «Красная Армия. Первые организаторы и вожди» рассказывалось о полководцах Красной Армии Антонове-Овсеенко, Егорове, Рудневе, Дыбенко, Ворошилове, Чикваная, Лазареве.

Слезы материнского горя сменились слезами гордости за своего сына, отдавшего жизнь за счастье народа. Кесария приехала в Одессу, привезла горсть земли с могилы своих предков на могилу сына. Советское правительство назначило матери героя персональную пенсию.

...Честно трудился на благо Родины Владимир Федорович Логгинов (Павел Миславский) или просто Павел — этим именем он подписывал документы и в мирное время. Партия посылала его на многие ответственные участки работы. Из Одессы летом 1920 года он был направлен в Краснодарский губком партии, потом работал секретарем Киевского губкома, заместителем наркома просвещения УССР. Избирался делегатом на IX, X, XI и XII съезды РКП (б). Работал в аппарате ЦК КП (б) Украины и управляющим Всесоюзным объединением «КОКС». В 1935 году награжден орденом Ленина.