Схватка за Рим

-- Неужели я снова буду свободен?.. Как легко на душе, когда оружие в руках!

-- Я знала это, мой храбрый Витихис. Идем же скорее! Ты свободен.

-- О да, с тобой я охотно уйду! -- ответил он и направился к двери. Но Матасунта бросилась к нему и загородила дорогу.

-- Витихис, -- закричала она, -- подожди, одно только слово: только повтори, что ты меня простил!

-- Тебя простить! -- вскричала Раутгунда. -- Никогда! Витихис, она погубила государство. Она изменила тебе. Не молния с небес, а она подожгла житницы.

-- О, в таком случае, будь проклята! Прочь, змея! -- закричал Витихис и, оттолкнув ее, бросился к выходу.

-- Витихис! -- закричала Матасунта. -- Подожди, выслушай! Витихис! Ты должен простить!

И она без чувств упала на землю. Но крик ее разбудил Цетега. Он встал и быстро подошел к окну.

-- Эй, стража! -- крикнул он. -- К оружию!

Но солдаты сами услышали шум. Шесть человек бросились к входу в подземелье. Едва последний переступил порог, как Раутгунда, скрывшаяся за дверью, быстро выскочила, захлопнула дверь и заперла ее.

-- Теперь вы не опасны, -- прошептала она и бросилась за Витихисом к воротам. Там остался только один воин. Ударом топора Витихис убил его и бросился на улицу. Раутгунда за ним.

-- Сифакс! Лошадь! Скорее! -- крикнул между тем префект. Вскоре весь двор осветился факелами, и из ворот во все стороны поскакали всадники.

-- Шесть тысяч золотых тем, кто захватит его живым, и три тысячи -- кто привезет его мертвым! -- крикнул Цетег, садясь на лошадь. -- Ну, дети ветра, гунны и массагеты, догоняйте его!

-- Куда же ехать? -- спросил Сифакс, когда Цетег сел на лошадь. Тот с минуту подумал.

-- Все ворота заперты. Он может пройти только через пролом в стене у башни Аэция. Едем туда!

Между тем, супруги счастливо добрались до опушки леса, где ждал их верный Вахис с лошадьми. Витихис с Раутгундой сели на Валладу и помчались, Вахис на другой лошади за ними. Вскоре они подъехали к реке. Берег был крут, и вода глубока. Лошади остановились, не решаясь войти в темную массу воды.

-- Слышишь, Витихис? -- сказала Раутгунда. -- Что это за шум?

-- Это лошади скачут, за нами погоня. Валлада, вперед! -- крикнул он, пришпоривая лошадь. Но та, фыркая и дрожа, смотрела на воду и не шла. Тогда, нагнувшись к ее уху, Витихис прошептал: "Теодорих!" И одним прыжком Валлада очутилась в воде. Лошадь Вахиса последовала за ней.

Не успели они доплыть и до середины реки, как к берегу подъехал Цетег, а за ним гунны.

-- Вот они, в воде! -- крикнул Цетег, указывая на белую одежду Раутгунды, которая ярко выделялась на темной поверхности воды. -- Гунны, за ними! Что же вы?

-- Господин, ночью нельзя идти в воду, не помолившись Фугу, духу вод.

-- Молитесь после сколько угодно, а теперь не время. Скорее в воду!

В эту минуту сильный порыв ветра затушил все факелы.

-- Видишь, господин, Фуг сердится. Мы должны сначала помолиться.

-- Тише! Видите их? Цельте скорее туда, влево, пока луна не скрылась за тучку.

-- Нет, господин, нельзя: прежде мы помолимся.

Между тем, Витихис, чтобы облегчить Валладу, спрыгнул с нее и поплыл рядом с ней. Вот Вахис уже выбрался на противоположный берег. Валлада также уже близко. Но вдруг просвистела стрела, и Раутгунда вздрогнула.

-- Ты ранена! -- спросил Витихис.

-- Да, оставь меня здесь и спасайся.

-- Никогда!

-- Ради Бога, торопитесь! -- закричал Вахис с берега. -- Они целятся. Действительно, гунны кончили молитву, и двадцать стрел полетели в беглецов. Валлада рванулась и пошла ко дну. Витихис также был смертельно ранен.

-- Умру с тобой, -- прошептал он, обнимая Раутгунду, и оба исчезли в волнах. Утром Цетег вошел к Матасунте.

-- Он умер, -- холодно сказал он. -- Я не стану корить тебя, но теперь ты видишь, что значит идти против меня. Весть о его гибели возбудит ярость готов. Начнется война. И во всем этом ты виновата, потому что ты подготовила его бегство и смерть. Исполни же, по крайней мере, мое второе требование. Через два часа придет Герман. Будешь ли ты готова принять его?

-- Где труп Витихиса?

-- Не найден. Течение унесло оба трупа, его и Раутгунды. Матасунта вздрогнула.

-- Они умерли вместе! -- сказала Матасунта.

-- Оставь их. Будешь ты готова?

-- Буду.

Через два часа Аспа ввела в комнату королевы принца Германа и Цетега. Увидя ее, оба остановились, пораженные: никогда еще не видели они ее такой прекрасной. Лицо ее было бело, как мрамор, глаза горели.

-- Принц Герман, -- обратилась она к вошедшему. -- Ты говорил мне о своей любви. Но знаешь ли ты, что значит любить? Любить -- значит умереть.

И она быстро отбросила пурпуровую мантию, сверкнул широкий меч, и она обеими руками вонзила его себе в грудь. С криком бросился к ней Герман. Она умерла, как только меч вынули из раны.

КНИГА VI Тотила

ГЛАВА I