Схватка за Рим

– Что это? – сказал, подойдя к ней, Кассиодор. Между тем, прибежал старый привратник.

– Господин, целое войско стоит у стены, – сказал он Кассиодору.

– Они шумят, требуют мяса и вина, а предводитель их – он так прекрасен…

– Тотила! – воскликнула Валерия и бросилась ему навстречу. – Ты принес сюда эфир и свет! – крикнула она.

– И новые надежды, и старую любовь! – ответил он.

– Откуда ты? Тебя так долго не было.

– Прямо из Парижа, от двора Меровингов, королей франков. О, как прекрасно твое отечество, Валерия! Как забилось мое сердце, когда я снова увидел оливковые и лавровые деревья и глубокую синеву неба.

– Чего же добился ты от короля франков? – спросил Кассиодор.

– О, многого, всего! Я застал у него при дворе посла Византии. За большую сумму ему почти удалось склонить франков выслать на помощь Велизарию значительное войско. Но я расстроил это дело. Король франков не пошлет своих войск против нас, и даже есть надежда, что он поможет нам.

– А что поделывает Юлий?

– Юлия проводил я в его отечество. Там он мечтает о вечном мире народов, о высшем благе и царствии небесном. Но как ни хорошо там, меня тянуло сюда, к моему народу. На обратном пути я встречал отряды войск, возвращавшихся в Равенну, я и сам веду большой отряд нашему храброму королю. Скорее бы собрать войска и можно было выступить против греков. Тогда мы отомстим за Неаполь. О, Кассиодор! Мужество, звон оружия, любовь к народу, сердце, полное любви и ненависти – неужели не в этом жизнь?

– Да, конечно, когда мы счастливы и молоды. Горе же приводит нас к небу.

– Мой благочестивый отец, – ответил Тотила, – не годится мне спорить с тобой, ты гораздо старше, умнее и лучше меня. Но мое сердце создано другим. Если я сомневаюсь в существовании всеблагого Бога, то только тогда, когда вижу страдания невинного. Когда я смотрел, как умирала благородная Мирьям, мое сердце спрашивало: разве же нет Бога?.. Но в счастье, при сиянии солнца я сознаю и чувствую Его милость. Он наверно желает людям счастья и радости. Страдание же – это Его святая тайна, которая откроется там. Здесь, на земле, будем счастливы сами и, насколько можем, будем доставлять счастье другим. А пока прощайте. Я тороплюсь привести свой отряд к королю Витихису.

– Уже уезжаешь? – сказала Валерия – Когда же и где снова увидимся?

– Увидимся, Валерия, верь моему слову. Я знаю, наступит день, когда я получу право вывести тебя из этих мрачных стен. Пока не тоскуй: наступит день победы и счастья. Меня укрепляет мысль, что я обнажаю меч сразу и за свой народ, и за свою любовь.

Они пошли r воротам. Валерия видела, как он в полном вооружении вскочил на лошадь и поехал впереди отряда. Ярко блестели шлемы воинов на закате, легко развевалось голубое знамя. И она долго-долго с тоской глядела им вслед.

Король Витихис деятельно готовился к войне. Последние тридцать лет правления Теодориха прошли в полном мире, работы было теперь много. Арсеналы и верфи были пусты, в громадных кладовых Равенны не было никаких запасов. Все это надо было снова пополнить. Притом каждый день к городу стекались то большие, то меньшие отряды войск, которые изменник Теодагад высылал из Италии. Витихис лично следил за всеми приготовлениями и этой неустанной работой заглушал сердечную боль. Он с нетерпением ждал дня, когда сможет вывести сильное войско против врага. Но как ни хотелось ему борьбы, он не забыл долга короля: послать к Велизарию Гунтариса и Гильдебада для переговоров о мире. Занятый приготовлениями к войне, король почти не видел своей королевы и не думал о ней. Матасунта же целые дни думала о нем. Но теперь ее страстная любовь обратилась в не менее страстную ненависть.

Она с детства привыкла смотреть на него, как на идеал. Все ее надежды, ее любовь были связаны с его образом, и она с глубокой верой ожидала исполнения своих желаний. И вот он женился на ней, но сердце его вечно будет принадлежать другой. Он разбил ее жизнь, и из-за чего? Из-за короны, для блага государства. Но слова – отечество, государство – ничего не говорили ее душе, напротив, с детства с этими словами связывались воспоминания о страданиях. И вот теперь, когда ради этого государства была разбита ее жизнь, ею овладело страстное желание уничтожить это государство.

«Он оттолкнул меня, разбил мое сердце из-за короны, – думала она. – Хорошо. Он раскается. Как он не пощадил меня, растоптал ногами мою любовь, так и я разобью его мечты: он увидит это государство уничтоженным, эту корону изломанной».

Ненависть изощрила ее ум. Как ни хотелось ей сразу уничтожить это государство, но она понимала, что это невозможно. Надо было действовать очень осторожно, чтобы никто не заподозрил ее ненависти и жажды мести. Чтобы вредить Витихису, ей необходимо точно знать все его планы, распоряжения, намерения. Как королеве, ей, конечно, это было легко: никто не скрывался перед ней, старый Гриппа передавал ей все сведения, какие получал, а в важных случаях она сама присутствовала на совещаниях, которые происходили всегда в комнатах короля.