Скифия глазами эллинов

К крупнейшим достижениям Геродота относится не только более углубленная и детальная разработка этнографического описания, но и стремление установить связь между культурой народа и его историей.[208] В Скифском рассказе это ярко выразилось в главе, где характеристика быта скифов соединена с объяснением причины их успеха в войне с Дарием: «Никто из тех, кто вторгся к ним, не может спастись бегством, а если они не пожелают, чтобы их обнаружили, захватить их невозможно: ведь они не основывают ни городов, ни укреплений, но все они, будучи конными стрелками, возят свои дома за собой, получая пропитание не от плуга, а от разведения домашнего скота; жилища у них на повозках. Как же им не быть непобедимыми и недоступными для нападения?».[209]

На основании этнографических записей Геродота в сочетании с археологическими находками складывается отвечающая современным требованиям науки подробная и всесторонняя характеристика скифов. Пока еще не написан обобщающий труд по этнографии Скифии, но есть детальные разработки о религии скифов, об их жилище, вооружении, пище, ткачестве, погребальном обряде.

История Скифии в народных преданиях

Знакомясь с разными народами, греки всегда проявляли интерес к их происхождению и времени появления в стране, которую они населяют. Ответ на эти вопросы можно было отыскать лишь в народных преданиях. Выясняя, как скифы оказались в Северном Причерноморье, историк услышал три различных объяснения. И хотя они противоречили друг другу, он записал все три, следуя своему принципу: «На протяжении всего повествования мне приходится ограничиваться лишь передачей того, что я слышал».[210] Это примечание Геродот сделал к вызвавшему у него недоверие рассказу египтян о том, что царь Рампсинит живым спустился в подземное царство, играл там в кости с богиней Деметрой и, получив от нее в подарок золотое полотенце, вернулся на землю.

Благодаря этому принципу Геродота, нам предоставляется возможность познакомиться с версией эллинов, поселившихся в Скифии, с версией скифов и с историческим преданием, справедливость которого признавали и те и другие. В контексте мифов о Геракле мы уже подробно рассмотрели греческую версию мифа о происхождении скифов от местной змееногой богини и эллинского героя.

Содержание скифского мифа таково. За тысячу лет до скифского похода Дария дочь реки Борисфен, произвела на свет от Зевса первого человека Таргитая. Он стал жить на скифской земле, до тех пор незаселенной. Таргитай имел троих сыновей — Липоксая, Арпоксая и Колаксая. Однажды с неба упали золотые плуг с ярмом, секира и чаша. Липоксай и Арпоксай не могли к ним притронуться, так как при приближении они пылали огнем: младший же брат смог их спокойно взять. Увидев в этом знамение свыше, старшие братья по взаимному соглашению передали Ко-лаксаю царскую власть. Он стал родоначальником царских скифов, именуемых паралатами, от Липоксая произошли авхаты, а от Арпоксая — катиары и траспии. Колаксай разделил царство на три части между своими сыновьями, и в большей из этих частей хранились упавшие с неба предметы, считавшиеся священными.[211]

По сравнению с греческим скифский миф стилистически записан гораздо менее красочно. В нем чувствуется сжатый пересказ по-гречески скифского оригинала. Его содержание показалось историку неправдоподобным, и он привел его с оговоркой: «На мой взгляд, их рассказ недостоверен, но они все же так именно говорят». Особая ценность этих слов заключается в редкой прямой ссылке на скифских информаторов.

Варварский источник сказания ярко проявляется в местных именах всех героев, тщательно записанных Геродотом. Это особенно бросается в глаза при сопоставлении с приведенным выше эллинским мифом, где в устной традиции отсутствовало чуждое грекам имя единственного чисто скифского персонажа — змееногой богини, а имена сыновей Геракла образованы от трех наиболее известных эллинам этнонимов. В пересказе скифского мифа греческое переосмысление коснулось лишь одного скифского божества: Таргитай назван сыном Зевса, то есть верховный бог скифов Папай заменен верховным богом греков. Сопоставление Папая и Зевса стало столь традиционным, что, пересказывая содержание скифского мифа, ольвийский собеседник Геродота, возможно, для облегчения понимания историком местного предания ввел имя греческого бога в ткань скифского рассказа, где действуют исключительно варварские персонажи.

Вероятно, в античной литературе Геродот первый привлек скифский фольклор как исторический источник о происхождении скифов. Хотя в настоящее время никто не выводит скифов от их легендарного предка Таргитая, все же из мифа извлекается историческая информация о делении скифского общества на три сословно-кастовые группы.[212]