Скифия глазами эллинов

Объясняя эпизод с Кефисодемом, схолиаст вспомнил о покупке скифских лучников и разъяснил, что выражение «скифская пустыня» вошло в поговорку. Среди предшественников Аристофана это словосочетание встречается в «Истории» Геродота.[331] Там речь идет не о пустыне в географическом смысле слова, а об огромных, почти не заселенных, пространствах восточноевропейских степей, то есть они пустые, лишенные людей. В переносном смысле выражение стало означать дикое необитаемое пространство. Однако комментатор не объяснил, почему так назван Кефисодем. К сожалению, это остается неясным и многим современным читателям, так как ни русские переводы, ни отечественные комментарии не отразили смысла намеков Аристофана и тем самым упростили и обеднили содержание этих стихов комедии.

Ключом к пониманию образного языка Аристофана здесь служат его слова о родстве отца Кефисодема со стрелками, то есть со скифами-полицейскими. Поэтому можно думать, что отец порицаемого оратора имел жену родом из какой-то греческой колонии в Скифии. Это дало повод комедиографу назвать Кефисодема скифской пустыней и уподобить его презренному стрелку, скифу-полицейскому, схватившему свою жертву. По нашему мнению, неслучайно названа цифра 3000 стрелков, с которыми в молодости легко расправился бы Фукидид. Это преувеличенное в 10 раз количество скифов, закупленных афинским государством для полицейской службы. Значит, Фукидид мог отразить вдесятеро больше ораторов, чем было полицейских у афинян, а теперь на склоне лет ему трудно справиться с одним, которого комедиограф презрительно сравнил со скифским стрелком. Выпад Аристофана против Кефисодема напоминает соперничество двух других ораторов — Демосфена и Эсхина. Последний не раз упрекал Демосфена в родстве со скифами и прямо называл его скифом, о чем пойдет речь в следующей главе.

В творчестве Аристофана заметное место занимают высказывания о литературе и пародии на известных поэтов. Одну пародию из комедии «Птицы» интересно рассмотреть в связи с нашей темой о Скифии. Стихи Аристофана в буквальном переводе звучат так: «Среди кочевников скифов блуждает Стратон, который не имеет тканой одежды, и ему неприлично ходить в меховом плаще без хитона».[332]

В схолиях разъясняется, что здесь комедиограф видоизменил стих Пиндара, оригинал которого цитирует схолиаст. Утраченная ода Пиндара была посвящена восхвалению Гиерона Сиракузского, чья колесница вышла победительницей на Пифийских играх.

В одной из сцен «Птиц» лохматый и грязный поэт прославляет основанный героем комедии город Тучекукуевск. Напыщенная декламация поэта комически контрастирует с его прозаической целью выпросить целую одежду взамен своей изношенной. Сначала он получает за свои стихи только кожаный плащ, но желает иметь также и хитон. Тогда он вспоминает Пиндара, намекая на эпизод с Гиероном. Тиран Сиракуз подарил мулов своему вознице Стратону, а тот попросил еще и колесницу, так как без нее он похож на скифа, не имеющего собственной повозки. Аристофан пародирует эту просьбу, вкладывая в уста поэта несколько измененные стихи Пиндара, который писал: «Среди кочевников-скифов блуждает Стратон, который не имеет дома, перевозимого на телеге». Уподобление возницы нищему кочевнику показывает, что уже во времена Пиндара в Греции знали о быте скифов, которые считали бедняком того, кто обладал лишь лошадью, но не имел своей кибитки. Таким образом, Стратон, получивший мулов без колесницы, сравнивался с бедным скифом, обладавшим конем без повозки.

Античные филологи насчитывали 44 комедии Аристофана. Из них сохранилось 11 и несколько фрагментов из утраченных пьес. В числе последних единственный имеет отношение к Северному Причерноморью. В неизвестном контексте комедиограф упоминал страну Киммерию,[333] о которой мы знаем лишь по «Истории» Геродота.

Фрагменты из произведений других комедиографов показывают, что скифов на сцену выводил не только Аристофан. У Антифана, известного драматурга первой половины IV в., была комедия «Скифы и тавры». Кроме названия, в словаре Поллукса приводятся лишь слова комедиографа о том, что все скифы «одеты в шаровары и хитоны».[334] По фрагменту из комедии «Злоненавистник» можно заключить, что скифы выступали у Антифана не только как комические персонажи. Он противопоставлял афинскому воспитанию детей простые и естественные, на его взгляд, действия скифов: «Разве не мудры скифы? Они новорожденным детям дают пить коровье и кобылье молоко и не приставляют к ним, клянусь Зевсом, зловредных кормилиц и дядек!»[335] Однако это не рабы-скифы, а ставший уже литературным штампом образ идеализированных варваров из далекой страны.