Скифские империи. История кочевых государств Великой степи

Чингисхан, который, за исключением свирепого и жестокого Тимура, покорил больше царств и привел к гибели большего числа людей[166], чем любой иной известный нам завоеватель древних или современных эпох, по вероисповеданию был деистом и советовался с предсказателями и колдунами. Что до его наружности, то он был широкоплеч, выделялся высоким ростом и чрезвычайной физической силой, имел большую голову и громогласный голос. В его гареме было не менее пяти сотен жен, от главной из которых, кереитской принцессы, он имел четверых старших сыновей и наследников: Джучи, который умер прежде него, и его потомкам он оставил регион Западной Азии, протянувшийся до Крайнего Севера и от озера Арал на запад, по словам монгольского историка, «до того места, куда ступала нога татарского коня»; Угэдэй, унаследовавший Китайскую империю и избранный великим ханом после смерти отца; Чагатай, чей улус включал страну игуров, всю Трансоксанию и Хорезм и протянулся до границ Индостана; и Толуй, которому, как младшему сыну, по древнему татарскому обычаю, остался дом и непосредственное владение отца на Востоке. Все они, однако, были лишь наместниками великого хана, к которому они обращались, перед тем как предпринимать какой-либо важный поход, и присоединялись со своими войсками, когда он требовал их участия в войне в дальних краях; и в течение нескольких лет после смерти Чингисхана они оставались в его лагере в Центральной Азии и Китае, чтобы завершить начатые им важные завоевания. Вся их империя управлялась скорее как армия, нежели государство, и границы власти каждого правителя определялись местом обитания его орды, а не естественным или политическим делением провинций. Монгол не мог поменять место жительства или перейти к другому хану без прямого разрешения имперского двора; власть великого хана распространялась на всех наместников и подчиненных правителей от границ его родины до последней монгольской палатки в самой далекой земле. «С начала мира, – говорится в сокращенной редакции китайских хроник философа Чжу Си под названием Тунцзянь-ганму, – ни один народ не достиг такого могущества, как ныне монголы; почему Небо допускает это?» Их завоевания в Западной Азии наводнили ужасом всю Европу и заставили византийского императора Иоанна Дуку усилить все свои гарнизоны и укрепить города; а среди его подданных распространились слухи о том, что у татар собачьи головы и они пожирают людей; однако народы Запада ничего не предприняли, чтобы сдержать надвигающуюся лавину, например укрепив государства на границах Европы. Россия фактически была почти недоступна и в то время не имела выхода к Черному морю, чтобы получить какую-либо эффективную помощь; но грузинская царица Русудан вновь и вновь взывала о помощи к единоверцам, а в ответ получала лишь холодные отказы или полное равнодушие и пренебрежение.

Половцы после разгрома на Калке и изгнания из Дешт-и-Кипчака и Крыма несколько лет бродили по южным степям России, разоряя галицкие и киевские границы, и в конце концов отступили в Венгрию, где король Бела IV позволил нескольким их родам во главе с вождем образовать колонию в Молдавии, которая тогда входила в состав его владений, и с того времени они обосновались там и стали жить мирной жизнью землепашцев.

Только весной 1229 года все татарские военачальники и предводители собрались в палатках далекого Каракорума, чтобы провести совет о выборе нового хана. До выборов пост регента занимал Толуй; и через три дня пиров собрался великий курултай. На нем многие высказывались в пользу Толуя, который так часто вел их в бой и приводил к победе. Но сам Толуй объявил, что Чингисхан в своей последней воле решил назначить преемником Угэдэя и что они должны выполнить желание отца; и хотя его брат сначала отказывался стать великим ханом, желая отдать правление Толуя, тот отклонил это великодушное предложение и первым принес Угэдэю клятву верности. Тогда все ханы девять раз склонили колена перед Угэдэем, и он получил титул великого хана и был признан их законным императором.