Скифские империи. История кочевых государств Великой степи

Джучи оставил троих сыновей – Бату, Берке и Шибана – и поделил между ними свой улус. Двое первых какое-то время пробыли в Каракоруме, а затем отправились к новым завоеваниям на запад; а Шибан, обосновавшись к северу от Арала, вторгся в Сибирь с 15 тысячами семейств и палаток, основал с ними империю и построил деревянную столицу у того места, где сейчас стоит город Тобольск. Там его потомки правили более трехсот лет, вплоть до завоевания этих диких мест дружиной казацких изгоев, которые ценой третьей части Азии купили у царской власти прощение своим политическим преступлениям; и предводители татарских племен, которые до сих пор кочуют, сохраняя относительную независимость, по широким сибирским степям, носят орлиное перо на шапке как гордый знак своего происхождения от Чингисхана. Монголы, видимо, дошли до самых мерзлых берегов Северного Ледовитого океана; ибо всего лишь через пятнадцать лет после смерти великого вождя появляются сведения о том, что они были знакомы с именем и нравами самоедов, которые не смогли сохранить свое единственное богатство – меха и кость – от грабительских набегов татар даже в своих землянках у пределов полярных морей.

Глава 2. Киевские князья. Бату-хан. Завоевание России и разграбление Польши и Венгрии. Послы папы при дворе великого хана. – Выборы хана Гуюка. Каракорум. Лагерь Бату в Сарае

После внезапного отступления монголов от Киева – хотя их страна была полностью опустошена, их князь Мстислав пал на Калке и страшный голод и мор уже обступили всю страну – киевляне предались самому безудержному ликованию: грохот войны сменился музыкой бесконечных пиров и развлечений, а лязг мечей и пыль битв – охотой, танцами и другими излюбленными забавами русских. Но эти занятия слишком скоро сменились другими, более мрачными заботами: разрозненные половецкие племена, бродившие по южным границам империи после изгнания из Дешт-и-Кипчака, то и дело нападали на русские поселения и через несколько лет после смерти Мстислава взяли в плен его преемника Владимира IV, князя из династии Мономаха, и жестоко расправились с ним. Природа как будто объединилась с врагами несчастного Киева, и в течение нескольких лет между первым и вторым вторжениями монголов множество домов было разрушено и людей погибло из-за нескольких землетрясений, обрушившихся на Южную Россию; а летом страна была окутана густым туманом, который уничтожил посевы и привел к страшному голоду, повлекшему за собой еще более ужасный мор. Сокращение населения и подавленность народа, вызванные этими бедствиями, лишь усугубили неспособность русских оказать достаточное сопротивление надвигающейся буре татарского нашествия; и в довершение всего народ казался совершенно безразличен к опасности, так что повсюду распространилось безрассудно равнодушное отношение к обороне и самой жизни.

После смерти Владимира княжеский венец снова стал причиной войн и междоусобиц; им владели друг за другом несколько князей, каждый из которых в конечном счете был вынужден уступить его более могущественному претенденту и каждый, если сумел сохранить жизнь, был обречен лишь на жестокое лишение зрения от рук удачливого соперника или на жалкое прозябание в темнице или монашеской келье. В конце концов в Киеве воцарился черниговский князь Михаил, но после второго приближения татар он покинул город и бежал в Венгрию, предоставив защищать свои владения старшему сыну, самому достойному и храброму представителю его рода.