Скил

В общем, с организацией досуга у меня проблем не было, чем заняться, всегда находилось. Единственное, что угнетало меня – это одиночество. Никогда не думал, что мне будет так не хватать общения с друзьями, приятелями и родителями. Здесь, в Улье, приятелями, ну, кроме Меломана, пожалуй, а тем более друзьями я обзавестись не успел. Было в местных рейдерах – что в водилах, что в простых снабженцах – что-то отталкивающие, обречённость какая- то. Они ездили в рейды, напивались, играли в карты, иногда дрались и никак не пытались сделать свою жизнь лучше, хотя по большинству из них было видно, что их не устраивает их нынешнее положение. И как-то устроиться в этой жизни они тоже не пытались, как будто они здесь временно и ненадолго. Колония-поселение какая-то. В общем, мне с ними не по дороге. Конечно, может быть, я просто по молодости и неопытности так думаю, а проживу подольше в Улье и сам стану таким же, но очень хочется верить, что не стану. Не хочу так – это не жизнь, а существование. Я уже не только принял, но и полностью понял, что пути назад, в свой родной мир, нет. А если бы он и был, я бы не рискнул им воспользоваться, я ведь в прямом смысле стал частью этого мира. Симбионт, который живёт в каждом иммунном, – это и есть та самая часть меня, которая делает меня исключительно местным жителем, и что станет с этим миром, если я принесу его в свой прежний мир? И что станет со мной? У меня нет ответа, думаю, точного ответа на эти вопросы ни у кого нет. Да и не хочется мне расставаться с этим симбионтом. Зависимость от живчика, на мой взгляд, фигня по сравнению с невосприимчивостью к большинству болезней и повышенной регенерацией, а тут в перспективе ещё и вечная молодость с бессмертием вырисовывается. Бессмертие, правда, не значит неуязвимость – умирает народ здесь очень часто. И для того чтобы выжить, нужно развиваться, становиться круче. А чем не смысл жизни? Ну, а когда стану крут, как Чак Норис – чтоб когда я переходил дорогу, машины оглядывались по сторонам, и когда толкал пальцы в розетку, не меня било током, а розетку било Скилом, – тогда можно заняться чем-нибудь другим, изучением мира, например. Великий географ Стикса Скил… эм… Скилович… Скромный! Звучит? А развитие требует денег, поэтому я уже две недели не вылезал из рейдов. Были среди них дальние, когда мы уезжали рано утром, а возвращались уже в темноте. Были ближние, когда к обеду мы уже приезжали в Рок. Тогда я чаще всего свободное время проводил на полигоне.

А к Меломану с обещанным пивом я собрался только сегодня. Пиво, кстати, я тоже бесплатно захватил из рейда – нормальное, разливное, как и обещал, четыре бутылки, пластиковые, полуторалитровые. В баре было по-утреннему немноголюдно: в углу с кружкой кофе и своим вечным ноутбуком сидела Лена, за стойкой протирала бокалы Мила и возился с кофеваркой Меломан.

Я приветственно улыбнулся Лене (та тоже улыбнулась в ответ), подошёл к стойке, кивнул Миле, и она тоже мне заулыбалась. Приятно, когда тебе улыбаются девушки. Меломан отвлёкся от кофеварки, заметив меня и несколько удивлённо сказал:

– О, это ты, Скил! Привет!

– Привет, это мы!

– Вас много? – усмехнулся Меломан. – Или «мы» в смысле Мы Его Светлость Скил Сиятельный?

– Мы – это я и обещанное пиво, – пояснил я, демонстрируя Меломану содержимое своего рюкзака.

– О, кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро! – пропел Меломан. – То там сто грамм, то там сто грамм – весёлым будет утро.

– Весёлым будет утро! – фальцетом подтвердил я.

– Знаешь, Пятачок, я тут подумал… А не пойти ли нам к кролику, – сказал Меломан и посмотрел почему-то на Лену. Та выпучила на нас глаза и даже рот от удивления приоткрыла. А Меломан продолжил: – И решил не пойти. Пойдём лучше к бане, там площадка есть, с беседкой и мангалом. Мясо для шашлыка мариновать долго, так что поджарим колбасок. К пиву даже лучше подойдут. И музыку подберём соответствующую. Ничего против «In Extremo» не имеешь?

– Не имею.

– Ну, вот и отлично!

Глава 14