Скил

– Ну, не факт, что на элиту эта способность подействует. Элита – она во всём лучшая. А вообще дары такого рода встречаются не так уж и редко, но всегда есть ограничения: кого-то не видят твари какого-то одного рода – бегуны, например, у кого-то жёсткое ограничение по времени – не видит никто, но только пять минут, например, у кого – то ограничения на передвижение, ну, и так далее. И ещё я слышал, что эти дары работают как… эм-м… – Меломан чуть задумался, подбирая слова. – Как режим стелс в большинстве компьютерных игр: ты невидим, пока никого не атакуешь, а после атаки сразу в стелс уйти не можешь, как-то так. А Пахому оно вообще всё не надо – он до Улья был автомехаником на какой-то базе геологов, что ли. Он там чинил машины и пил водку, он и здесь делает то же самое, только качество жизни повысилось: здоровье получше, с похмелья болеет меньше, ну и водки и хорошей закуски может себе позволить вволю. А больше ему и не надо ничего – он всем доволен.

– Ну да, если приобретет дар не болеть с похмелья – можно сказать, что он в раю.

– Это точно, – усмехнулся Меломан.

– А, вот ещё, – перешёл я к следующему вопросу. – Я заметил, что все, кто мне здесь попадаются – среднего возраста, от двадцати пяти да тридцати пяти лет на вид. Ни стариков, кроме Профа, ни детей я в Улье не видел, и в основном это мужики, женщин мало. Чем это объясняется?

– Ну, с этим всё просто: люди попадают в Улей, большинство перерождается, на свежее мясо прибегают твари посерьёзней – в таких условиях выживает сильнейший. Так что у стариков и женщин шансов на выживание меньше, ну, а у детей их практически нет. Особенно плохо дело обстоит с совсем маленькими, кто весом ещё меньше пятнадцати килограммов, они ведь ещё не перерождаются в тварей и гибнут, чаще всего, от рук собственных родителей.

– Да, невесело, – сказал я, представив картину. Помолчали немного.

– А старики? – спросил я. – У них ведь шансов выжить больше. Я знал пару таких бодрых пенсионеров, что многим молодым сто очков вперёд дадут.

– Тут дело обстоит веселее: старики, попавшие в Улей и выжившие, довольно быстро молодеют: старческие болезни проходят, морщины разглаживаются, пигментация волос восстанавливается, зубы новые вырастают. Я вообще слышал, что старость – это болезнь, заложенная на генетическом уровне. Механизм селекции, чтобы поколения обновлялись и дети брали лучшие гены от своих родителей, ну, там лучшие самцы получают лучших самок и т. д. Но так не у всех живых существ – ты знаешь, что синие киты не гибнут по естественным причинам? Чем больше и старше кит, тем он сильнее и умнее. А на берег они выбрасываются вовсе не умирать – просто со временем, лет через триста, у них начинаются проблемы со зрением, там что-то с белком, вроде, хрусталик глаза у них становится не прозрачным; я не специалист по китам.

– Нет, не знал.

– Ну вот, мы здесь как те самые синие киты, – усмехнулся Меломан. – Во всяком случае, я не слышал, чтоб в Улье кто-нибудь умер от старости. А если и услышу, скорее, буду считать, что у кого-то появился дар накладывать на врагов проклятие старости.

– А Проф? – спросил я. – Он выглядел не совсем стариком, но человеком в годах.

– Проф просто не так давно в Улье, процесс омоложения ещё не завершился. Ты, кстати, где с ним познакомился?

– Они – первые, кого я в Улье встретил, крёстные мои – Дед и Проф.

– Старики-разбойники – хорошие люди.

– Ага, Хирург, вроде, так их и называл, – улыбнулся я.

– Ну, вот тебе и пример. Слышал когда-нибудь слова «ах, если б молодость знала, ах, если б старость могла»?

– Ага, в одной песне такие слова были.

– Вот Дед – это тот случай, когда старость может.

– Ну, выглядит он лет на тридцать, а может, и на пятьдесят – с такой растительностью на лице точно не скажешь. А сколько ему на самом деле? Ну хотя бы примерно? – заинтересовался я.

– Не знаю, но это не старик, а настоящий динозавр: он, вроде, ещё в Великую Отечественную воевал. Была у тебя в мире такая война?

– Была, с сорок первого по сорок пятый.

– У меня с сорок первого по сорок восьмой, но не суть. В общем, Дед в Улей уже стариком попал, но выжил – мужик крепкий, и здесь уже лет двадцать, и крут, как яйца динозавра, может с копьём на рубера один на один выходить. Что у него за умения, не знаю, он о них сильно не распространяется, но видит он куда лучше, чем обычный человек через бинокль, причём и днём, и ночью.

Да-а, болезни не трогают, старости нет. Если хорошо устроиться, чтоб из стаба выходить не надо было, можно, получается, жить вечно, ничем не рискуя.

– А вот у меня ещё вопрос, – сказал я, на что Меломан, поднял брови – не то вопросительно, не то удивлённо. – Рок – стаб большой? Я имею в виду не поселение, а сам кластер.

– Ну да. Километров десять на пятнадцать примерно.

– С продуктами, в том числе и с мясом, проблем нет, – продолжил я. – Так почему бы не построить что-то вроде фермы, выращивать там заражённых и без проблем получать с них ценные трофеи? Гороха, там, побольше, может, даже жемчуг.