Скил

– Хамло, уроды! – отошла от первого шока блондинка, Маньяк в ответ лишь улыбнулся.

– Да вы знаете, кто мой папа?! – продолжала бесноваться девица. – Я – дочь мэра, я к себе уважения требую. – Улыбка сползла с лица парня. – Да он вас… – но что с нами, бедными, станет, я так и не узнал.

Маньяк почти неуловимым для глаза движением придвинулся к девушке почти вплотную. Та вжалась в стену за спиной, побледнев от страха, сразу растеряв весь свой апломб. И было от чего – черты лица парня заострились, в глазах плескалось бешенство, во всём его облике теперь явственно угадывалось что-то звериное.

– Рот закрыла! – рыкнул ей в лицо преобразившийся парень. – Слушай внимательно, кукла: твой папа, если он здесь, сейчас гадит в штаны и пытается найти пожрать, если его самого ещё не сожрали, так что либо ты слушаешь, что тебе говорят, либо валишь отсюда нахрен! – Прорычав это, Маньяк чуть остыл и, отойдя на шаг, продолжил уже нормальным голосом: – А уважать твоего отца в прошлом мире я, может быть, и стал бы, а тебя – не за что, не заслужила. Пока единственное твоё достижение – это то, что ты сумела меня выбесить; это непросто, а ещё и в живых остаться… – Маньяк покачал головой и усмехнулся.

– Пять минут тебе на сборы! – подытожил я беседу. – Либо идёшь с нами и слушаешь, что тебе говорят, и делаешь, без лишних выкрутасов, либо я в твою защиту пальцем больше не пошевелю. Будут тебя твари жрать – сделаю вид, что ничего не происходит. В общем, решай: или ты с нами и наши условия принимаешь, или нет; тогда и тебя для нас больше нет.

* * *

Воздух вокруг можно было нарезать ножом, паковать по пакетам и продавать под маркой «духота, зной и напряжение». В странах с жарким климатом – Италии, Испании, Греции, – люди придумали сиесту, послеобеденный отдых; – в самое знойное время дня эти мудрые люди придаются безделью и неге, отдыхают, в общем. А мы, как проклятые, вынуждены переться в самую жару через раскалённый город. И ладно бы просто идти – нет, нам приходится через него пробираться: перебегать от укрытия к укрытию, закладывать крюки и зигзаги, при этом ни на секунду не расслабляясь.

После взбучки, которую Маньяк устроил блондинке, наши подопечные были малость пришиблены и собирались дальше без лишних споров и рассуждений, даже нытья по поводу тяжёлых рюкзаков не было. Да что там, даже на почетную миссию, возложенную на Кола и Крепыша, возражений не последовало – мужики, узнав, что им предстоит тащить тяжеленный пулемёт, только хмуро кивнули, ну и Кол ещё вполголоса матюгнулся, когда они взваливали пулемёт на плечи. А патроны к пулемёту – тоже, надо сказать, совсем не лёгкие – мы распределили по рюкзакам девушек, как и львиную долю вещей и провизии.

Мы с Маньяком, конечно, тоже шли далеко не налегке, но я вообще опасался, что люди, не приспособленные к «кочевой» жизни, да ещё и женщины, окажутся неспособны нести на себе вещи и припасы на три дня, и все это тяжким грузом ляжет на наши плечи. А ещё ведь и защищать их надо и следить, чтоб глупостей не делали, – в общем, не было печали, спасли прекрасных дам, ну и двух юношей.

Как там было…? «Юноша бледный со взглядом горящим», кажется. Наши юноши сейчас были красными со взглядом потухшим – ещё бы, мне и без тяжеленной железной дуры на плечах жарковато.

А следом за ними, чуть пригнувшись, идёт брюнетка – та самая, которая подмигивала Маньяку и жалела, что мы подглядывать за ними не собираемся… как её… Лена – не Лена, Оля – не Оля… не помню. А ничего так вид, даже в не совсем по размеру подобранной одежде формы у девушки очень соблазнительные – все в нужных местах и… хм… нужных размеров.

Вот ведь мысли в голову лезут! Вроде, совсем не до того должно быть, всё внимание сконцентрировано на происходящем вокруг и всё такое, но процесс уже успел стать чисто механическим – осмотреться, прислушаться, перебежать к укрытию, оглянуться, снова прислушаться и так далее. В общем-то, ничего сложного, мозг абсолютно не нагружает.

Несмотря на всю осторожность, с которой мы пробирались по городу, столкновений с заражёнными удавалось избежать далеко не всегда, но Маньяк, шедший во главе отряда, мастерски орудуя своими топорами, разбирался с тварями за несколько секунд – бросок топора почти в упор, уклонился от следующего туповатого мертвяка, удар другим топором, шаг в сторону, удар по ногам в глубоком приседе, разворот, пропустил мимо себя ещё одного, ещё удар… Как будто он с заражёнными исполняет какой-то замысловатый хорошо отрепетированный танец.

Приходилось и мне вступать в схватки, но я, не мудрствуя лукаво, просто оглушал тварей даром и добивал топором – некрасиво, но тоже эффективно. Вот интересно, а какой у Маньяка дар Улья? Что-то не верится, что какая-нибудь малополезная фигня, вроде способности прикуривать от пальца или нагревать воду в зажатой в руке кружке, но спросить напрямую я почему-то стеснялся: вроде как, дар – это что-то личное.