Скинхеды (Skinheads)

Рэй собирался сказать «секс», но подумал, что это было бы неуместно, но в любом случае, Тэрри не был с женщиной несколько лет. Возможно, с тех самых пор, когда умерла Эйприл, но это было не то, о чем можно спросить дядю, Рэй понимает, что в душе Тэрри был все ещё в трауре. Он не знал, было бы это хорошо или плохо, но невозможно перестать любить кого-то только потому, что он уже мертв. Может быть, ему самому нужно найти возлюбленную, а может, и нет. Это было трудно.

– Что ещё может быть? – спросил он.

– Давай, ты знаешь его всю свою жизнь. У тебя должна быть какая-то идея.

– Он любит свою музыку. Что-то вроде этого.

– Я знаю, но что ещё?

Он пытался вспомнить. Его дядя был общительный, любил выходить в свет, повеселиться. Всегда был дружелюбен. Твою мать, Энджи была решительна, «щелкая хлыстом» и что-то в этом роде.

– Почему бы нам не пригласить всех в его дом? – предложил он. У него достаточно приятелей, которые наполнят его дом. Купить много спиртного, включить его песни, подогреть немного сосисок, запеченных в булочке, поставить блюдо с пирогом со свининой, несколько чашек с чипсами и арахисом. Сделать красивый именинный торт. Это будет забавный трюк.

Последовало продолжительное молчание.

Он бы сказал, что не смог ее впечатлить.

– Однако в этом нет ничего особенного, не так ли? По правде говоря, нет.

Она закончила стричь лучшего друга Рэя и обернула полотенцем его череп, поднесла зеркало к его лицу. Он был вынужден признать, что выглядел как привлекательный чудак. Такое чистое бритье придало ему гордости, подходило форме его головы, которая была сильная и создана из древней англосаксонской кости. Он мог понять женщин, которые были впечатлены. Он послал своему отражению в зеркале поцелуй и подмигнул, Энджи приподняла брови и отвернулась.

Он встал и потянулся, покрутил плечами и укутал шею полотенцем. Как только его отряхнули, он протянул деньги, плюс чаевые в один фунт. Он посмотрел, как Энджи открыла свой блестящую черную сумочку и вытащила толстый красный кошелек, припрятывая монеты внутрь. Она застегнула на молнию кошелек и закрыла серебряную пряжку на сумке, взяла бритву и начала ее чистить щеткой.

– Я подумаю, – сказала она. Если мы собираемся устроить Тэрри сюрприз, то это должно быть что-то очень особенное, то, что он никогда не забудет.

Рэй кивнул ей в ответ.

– Спасибо, Энджи.

Он взял свой лётный пиджак, быстро надел его и пошел в офис, остановился, глядя на Кэрол, тыкая в свою грудь, тем самым показывая, что он готов к работе. Она протянула ему кусок почтовой бумаги с указанием деталей маршрута.

– Там кто-то будет через десять минут, – он услышал ее, когда уже покидал здание.

Рэй снова поближе глянул на себя в зеркало автомобиля. Выбритая голова приободрила его, и он был уверен, что остальные парни чувствуют то же самое. Он не понимал Самсона и этих хиппи и бродяг, грибо*, неуклюже двигающихся, с зарослями, покрывающими их лица, и длинными дредами, свисающими вниз по спине. Он был открытым, верил в демократию, каждый в свою собственную, свобода каждого индивидуума выражать себя в любом проявлении, в котором ему удобно, было единственно справедливым, а эти оставались грязными, вонючими, бездействующими особями. Он сиял, когда любовался работой Энджи. Выносливая. Таковым был его итог. Тяжелым, но справедливым.

Он завел двигатель и проверил адрес, узнал улицу, задумался, и понял, что имя ему тоже знакомо. Он давно не видел Ника Вайза. Может быть, это был не тот парень, но Ник вырос в Итон Уик, куда Рэй должен был за ним заехать. Они вместе ходили в школу в Слау, болтались вместе несколько лет, впрочем, последний раз он видел Ника, когда он жил в Брэкнел. Он попытался вспомнить, когда это было, и знал, что в итоге он это вспомнит.

* Грибо (англ. grebo) – молодежная субкультура 80-х – начала 90-х годов. Стиль музыки – альтернативный рок с элементами хип-хопа, панка и электроники. Отличительными чертами внешнего вида грибо были дреды (иногда в сочетании с выбритыми участками головы), мешковатая одежда и шляпы необычных фасонов.

Рэй срезал путь с обратной стороны и проехал под знаком М4, занял твердую позицию и вскоре уже въезжал в Итон, школа, возвышающаяся на другой стороне, и он остановился у светофора, ждал поворот направо, увидел мальчишек в длинных черных пиджаках, с засунутыми под мышку книгами, и на несколько секунд он позавидовал их читающему периоду жизни, тем самым упорядоченным мышлениям, уверенности, которой они были научены с самого раннего возраста, а затем это чувство исчезло. Они за это дорого заплатили. В одном случае он шагнул назад в прошлое, но в действительности он видел будущее этих мальчишек, и один из детей, на которого он смотрел, вероятно, станет премьер-министром через лет двадцать, тогда как остальные ребята будут возглавлять частные компании и правительственные учреждения, решая вопросы, связанные с налогообложением, пенсиями и инвестированием здравоохранения. Это было в мыслях, особенно в случае с Итоном, который был так близко от Слау.