Скиталец

Поздравления начали утомлять Элли. Все эти знаменитости и сильные мира сего не вызывали восторга. К ее облегчению, Скиталец произнес, откинувшись на спинку кресла:

– Пожалуй, хватит, – щелкнул пальцами, оборвав поздравление Анджелины Джоли.

На экране без звука теперь шел фильм «Рокки-2», причем с середины. Элли без труда его узнала, ведь папа любил серию про боксера Рокки, а вторую часть пересматривал едва ли не раз в полгода.

– Поздравления начинают тяготить, когда их слишком много, – заметил Скиталец. – Они даже меня утомили… А ты ешь, не стесняйся.

Элли кивнула и принялась за еду. Быстро расправилась с жареной куриной ножкой, картофельным пюре и небольшой порцией винегрета. А вот пирожное уже съела не спеша, наслаждаясь божественным вкусом.

Учителя тихо переговаривались между собой, некоторые из них даже не прикоснулись к еде, довольствуясь напитками. Барон Суббота сидел так, будто палку проглотил, и курил сигару, выпуская струйки сизого дыма через ноздри. Сидящий рядом толстяк в «вышиванке», чубом на голове и длинными усами поглядывал на него недовольно, но не забывая уплетать за обе щеки салат оливье. Катерина Сфорца о чем-то беседовала с бородатым стариком в красной феске, и время от времени цепляла вилкой кусочки овощей со своей тарелки.

– Почему я? – спросила Элли, покончив с пирожным.

Скиталец сидел откинувшись в кресле и положив руки на подлокотники. Он смотрел на экран телевизора, глаза были прищурены.

– Я видел, как ты тонула в болоте, – говорил тихо, немного задумчиво. – Смотрел глазами воронов. И я чувствовал то же, что и ты: страх, отчаяние, ненависть к тому маньяку…

– Его зовут Лир! – процедила Элли.

– Знаю. Когда-нибудь ты ему отомстишь, обещаю. У тебя будет достаточно времени, чтобы обдумать свою месть. – Он не отрывал взгляда от экрана. – Когда трясина сомкнулась над твоей головой, Элли, я вдруг понял: именно ты поможешь мне выбраться из этой тюрьмы. Это было озарение. Не знаю, как и когда, но именно ты приведешь мне человека, которого я искал долгие века. Человека, чей разум выдержит мою сущность… Я так хочу свободы, Элли… Мне нужен простор… Я угасаю здесь. Год за годом, век за веком… И теряю силы. А все эти суки гребаные! – закричал он и ударил кулаком по подлокотнику. – Ненавижу-у! А главное, кто, какие-то букашки! Можешь себе представить такое? Меня, того, кто сводил с ума целые цивилизации, перехитрили и предали вонючие букашки! Тринадцать славянских ведьм клялись мне в преданности, а сами… сами сговорились и заманили меня в ловушку. А самое обидное, что я не смог им отомстить. Суки дожили свои дни и тихо, мирно сдохли, не оставив потомства. Их магия была мне непонятна, такой магии вообще существовать не должно. И где, спрашивается, они ей научились, а? Не магия, а какое-то извращение! – Скиталец сорвал с головы цилиндр и швырнул его на стол. На его лице снова проступили красные прожилки, и он теперь выглядел как страшная пародия на Джонни Деппа. – И я не понимаю природу этой дыры. Какой-то карман в пространстве. Как его создали и кто? И что за хрень бродит по мерцающей тропе?.. Мне нужна свобода, Элли. Я устал жить среди этих развалин.

Элли хотелось стать сейчас маленькой и незаметной. Она чувствовала исходящие от Скитальца холодные волны.

Учителя притихли, некоторые из них сидели, втянув головы в плечи. Только индеец, Катерина Сфорца и Барон Суббота выглядели совершенно спокойными – последний все так же курил сигару, выпуская дым через ноздри.

– Тебе придется забыть о прошлой жизни, Элли, – продолжил Скиталец после длительной паузы. – Забыть о родителях, друзьях… Это будет сложно, но ты сможешь. И поверь, это не большая цена за знания, которые здесь получишь. Совсем не большая. Просто положи на одну чашу весов возможности, о которых человек может только мечтать, – он приподнял руки с открытыми ладонями, – а на другую положи ограниченность, однообразие и трагичность жизни. Ее рамки узки, и если удается вырваться за них хотя бы на миг, то это уже удача. Но счастье – исключение, а не правило, – он поморщился и опустил одну ладонь, будто на нее положили невидимую гирю. – Ты же научишься выходить за рамки, когда пожелаешь… Воспаришь над серой массой яркой стрекозой и полетишь, куда пожелаешь. Для тебя не будет преград. Неплохая перспектива, согласись? – он тряхнул ладонями. – Некоторые из тех, кого ты сейчас видела на экране этого ящика, готовы за такое убивать, устраивать войны, пожирать собственных детей. Черт возьми, да они так и делают, лишь бы ощутить себя пупами земли. Но вот что я тебе скажу, Элли… При всем своем раздутом самомнении, они не раздумывая сожрут тонны вонючего дерьма за одно только обещание, что после их смерти я воскрешу их и приобщу к миру магии. Они живут надеждой, – Скиталец коротко рассмеялся. – Ну и пускай грызут эту кость, пока могут.

– Ты их не собираешься воскрешать? – осмелилась спросить Элли.