Скиталец чужих миров (СИ)

Олита поднесла чашку ко рту и сделала небольшой глоток. Хотя вода была прохладной, но её вкус был не совсем приятен. Состроив гримасу отвращения, она всё же допила воду и вернув чашку в санационную, вернулась в своё кресло.

— Мы готовы. — Произнесла она, смотря в спинку кресла пилота.

Никакого ответа он трака не пришло.

Прошло несколько мгновений, снаружи вокруг летательного аппарата заметно посветлело, сам он вздрогнул, будто проснулся и издавая едва слышимый высокотональный звук, плавно пошёл вверх.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ ВОЗВРАЩЕНИЕ

1

Скажи, мой брат, откуда мы? -

Взорвавшись светом во Вселенной,

Звездой погибшей рождены,

Её материей нетленной?!..

Или в космическом пути,

Гонимые его дыханьем,

Проникшим семенем взросли

В земле, во чреве планетарном.

(Александр Галлицкий)

Антон тихо простонал и с трудом открыл глаза. Было темно и прохладно. Он лежал на чём-то непривычно мягком. Воздух был наполнен каким-то незнакомым, но приятным запахом. Хотя лежать было вполне удобно, но он чувствовал, что лежит в таком положении уже давно, так как спина сделалась будто деревянной. Он попытался шевельнуться, но тут же ворвавшаяся в мозг тысячами игл резкая боль заставила его вскрикнуть. Он остановил свою попытку пошевелиться и замер.

— Где я? — Попытался произнести он, но его, будто сделанные из дерева, губы лишь чуть шевельнулись, пропустив наружу лишь какой-то нечленораздельный хрип.

Что со мной? Тут же всплыла у него тревожная мысль. Я ранен. Догадался он. Тот корабль выстрелил и выстрелом меня выбросило из башни и я сильно ударился обо что-то спиной. Я где-то лежу. Внизу в переходном шлюзе. Но почему темно? На корабле ведь нет ночи. И кто снял с меня шлем. Может он соскочил, когда я провалился в шлюз? Антон прислушался. Тишина! Обстрел закончился. Сделал он мысленный вывод и вновь попробовал пошевелиться, но тут же вонзившиеся ему в мозг тысячи игл заставили его прекратить попытку. Проклятье! Как долго тот корабль стрелял? Остался кто-то живой на грузовике? Надо бы позвать.

— Эй-й-й! — Попытался прокричать он, но вновь, вместо даже такого короткого слова из его рта донёсся лишь какой-то непонятный хрип.

Но видимо его хрип всё же был услышан, так как где-то вдалеке замерцал бледный огонёк, который начал приближаться, увеличиваясь в размерах и становясь ярче и вскоре сделался таким ярким, что у Антона стало резать в глазах и ему пришлось сомкнуть веки до узких щелочек.

— Очнулся! — Вошло ему в уши тихое, будто произнесённое где-то далеко, но вполне понятное слово, на понятном, но каком-то чужом языке.

— Кто ты? — Попытался произнести Антон, но вновь лишь хрип слетел с его губ.

— Наконец-то! — Услышал он ещё одно тихое слово на чужом языке, пришедшее откуда-то издалека и что-то прохладное коснулось его одной щеки, затем другой, лба, губ, шеи.

Прохлада, будто живительная энергия покатилась по телу Антона наполняя его одновременно и жизненной силой и какой-то приятной истомой. Его веки полностью сомкнулись, его тело поднялось, сделалось невесомым и воспарив, плавно заскользило в синем бесконечном пространстве, окружившем его со всех сторон.

* * *

Антон открыл глаза. Было сумеречно. Он лежал на спине, на чём-то непривычно мягком. Его взгляд упирался в нависающую над ним серую плоскость. Он попробовал пошевелиться: в голове тут же изрядно зашумело, но тех тысяч острых игл, пытавшихся прежде разорвать его мозг не было, но тело всё же было будто деревянным.

— Где я? — Попытался произнести он и опять с его губ слетел лишь хрип.

Но хрип был услышан, так как откуда-то издалека донеслись тихие шорохи, которые становились всё громче и громче и наконец, Антон увидел приближающийся расплывчатый цветной контур, несомненно, это был человек.

— Проснулся соня! — Донёсся совсем близкий вполне приятный голос, говоривший на всё том же понятном, но каком-то чужом для Антона языке. — Пора вставать. День уже наступил.

Цветной человеческий контур затрепетал, будто от налетевшего порыва ветра и вдруг резко увеличился в размере и закрыл собой всё пространство. По лицу Антона скользнул поток тёплого воздуха.

— Кто ты? — Попытался произнести Антон, но вновь лишь короткий хрип слетел с его губ.

— Сейчас. — Донёсся всё тот же приятный голос и серый человеческий контур отдалился, открыв перед Антоном пространство с серой нависающей плоскостью.

Вновь раздались тихие шорохи, которые становились всё тише и тише.

— Да скажите же, наконец: где я? — Попытался произнести Антон, но вместо слов лишь долгий хрип слетел с его губ.