Скиталец: Страшные сказки

— Так уж и быть, можешь передать ему, что я не опасен, но добровольно мельницу я не покину. Она им не нужна — это мы уже уяснили, — а мне здесь хорошо. Город рядом, лес и того ближе, да и места предостаточно. Из недостатков только голуби… ну да с ними можно смириться.

Морен тяжело вздохнул, но спорить не стал. Попытка не пытка, как говорилось, — он и в самом деле мог побеседовать со старостой и заверить его, что засевший у них чародей — всего лишь заигравшийся мальчишка, не представляющий угрозы. Стоило подумать об этом, как Каен вдруг ухмыльнулся и взгляд его зажёгся огоньком — Морен почти кожей почувствовал, что это не предвещает ничего хорошего.

— Теперь мой черёд, — сказал Каен.

Морен искренне не понял.

— О чём ты?

— Приглашая тебя, я озвучил условия: вопрос за ответ, ответ за вопрос. Ты согласился. Я ответил на твои вопросы, теперь мой черёд задавать свои. Ты ведь живая легенда! Не человек, но и не проклятый, бессмертное существо, затерявшееся между двух миров. В каждой деревне и в каждом городе рассказывают сказки о тебе. Да и никто другой не знает проклятых и Проклятье лучше, чем ты. Ты даже не представляешь, насколько интересен мне!

Морен ещё раз вздохнул, только теперь в полной мере понимая, на что именно подписался. Такой уговор действительно звучал, да и условия казались ему честными, так что отступать было некуда. Пусть и с неохотой, но он согласился:

— Хорошо, спрашивай. Только имей в виду, не на все вопросы и у меня есть ответы.

Каен будто только этого и ждал и, получив разрешение, по-настоящему оживился. С блеском в глазах он развернул перед собой свиток, куда конспектировал мелким аккуратным почерком то, что рассказывал ему Морен. Его и в самом деле интересовало абсолютно всё, начиная с проклятых, их повадок да привычек и заканчивая самим явлением Проклятья: как и почему оно пробуждается, чем проклятые звери отличаются от проклятых людей, какие методы он использует в борьбе с ними, и прочее. Задавая последний вопрос, он даже попросил Морена показать меч и очень удивился, взяв его в руки:

— Железный? — спросил он, будто у него были сомнения. — Я слышал, серебро куда эффективнее.

— Так и есть, но мне оно не по карману. Дело не столько в количестве серебра, которое потребуется на плавку, сколько в том, чтобы найти кузнеца, способного выковать такой меч, и оплатить его услуги.

— Но в заметках, что я находил о тебе, говорилось, ты используешь ещё и топор.

— Оружие имеет свойство ломаться и изнашиваться, ты не знал об этом?

— А что, Церковь не снабжает снаряжением своих псов?

Морен прожёг его таким взглядом, что Каен немедленно стушевался и поспешно добавил:

— Понял-понял, нынче всё дорого. Не смотри на меня так, будто собираешься ударить!

Но, помимо проклятых, его интересовал и сам Морен. Сколько часов он спит, нужно ли ему есть, как работает его регенерация и при каких условиях пробуждается Проклятье. Осмотрев его с ног до головы, он указал пером на железные пластины, пришитые к штанам, и спросил:

— Для чего они?

— Защита, вместо кольчуги. На куртке такие же, но сейчас я не в ней.

— Необычно. Сам придумал?

— Да.

— А почему не кольчуга? Уверен, в ней двигаться куда проще.

— Кольчуга хороша против мечей и копий. Но когти цепляются, застревают в звеньях и легко рвут её. Пластины же можно разве что сорвать или оцарапать.

— Стало быть, с людьми ты не сражаешься?

— Нет. Я не убиваю людей.

— А если бы выяснилось, что я настоящий чародей, ты бы убил меня?

— Не будь проклятые так опасны, я бы и их не убивал.

— Очень расплывчатый ответ. Особенно при условии, как опасны бывают люди. К чему я это спрашиваю — ты иногда на меня так смотришь, будто бы хочешь убить. Вот прям как сейчас! А я хочу чувствовать себя в безопасности, что мне для этого надо сделать? Перестать болтать?! Нет, уж лучше убей.

Помимо прочего, Каен расспрашивал его про возраст, прошлую жизнь, связь с Церковью и причины, по которым он занялся своим ремеслом. На подобные вопросы Морен отвечал с большей неохотой, а иногда и вовсе молчал, оставляя их без ответа. На его счастье, Каену хватило ума — или не хватило наглости, — чтобы не настаивать.

— Почему именно ты? Чем ты такой особенный?

— Ничем. Любой может убивать проклятых, только не каждый захочет. Потому и появились Охотники. Я лишь чуть более успешен в этом деле, чем другие.

— Благодаря Проклятью и долгой жизни?

— А ещё я знаю, как их убивать. Одно вытекает из другого.

— Но почему ты захотел их убивать?

Он промолчал, и Каен, кивнув каким-то своим мыслям, задал следующий вопрос. В такие моменты Морен думал, что этого парня вполне можно было терпеть.

За разговорами время утекло незаметно, но, когда в окно начало светить закатное солнце, оба пришли к выводу, что пора закончить на сегодня. Небо уже несколько часов как очистилось, земля и трава прогрелись, но когда Морен ступил в поле и огляделся, то заметил гряду идущих из-за леса туч. Гроза собиралась разразиться вновь, и весь путь до деревни в спину дул пронизывающий ветер, сгибая пшеницу в нижайший поклон.