Скитальцы

На другой день Эдеварт продал вдвое больше часов, ещё бы, он уже освоил эту науку, хотя такая торговля была всё-таки ему не по душе. Не таким уж он был жестокосердым, чтобы не отдать одному молодому парню часы почти что задаром, — с голой шеей, посинев от холода, парень считал и пересчитывал свои монеты — одного далера ему не хватало. Начинающий торговец часами чуть не пустил слезу, когда парень в благодарность пожал ему руку. О Боже, невинность всё-таки дар небес, а всё остальное от лукавого! Эдеварта смутило, что этот его поступок, продиктованный состраданием, обернулся к его же выгоде, он даже заработал на нём; восхищенный покупатель не мог умолчать о своей удаче, он рассказывал о ней направо и налево, и это привлекло к Эдеварту много новых покупателей, и, хотя он больше не спускал цену, к полудню все часы были распроданы. Пошёл слух, что Эдеварт продаёт часы удивительно дёшево, откуда, интересно, он берёт свой товар? Уж не краденые ли у него часы? Однако какая разница, так даже лучше, покупателям улыбнулась удача, и они ею пользовались.

После полудня Эдеварт отправился на ярмарку с новой партией часов. Он бродил между рядами, всё время переходя с места на место и продавая часы то здесь, то там. Он прошёл мимо Августа, который сам был занят торговлей. Август опять выдавал себя за русского, он произносил странные слова и предлагал свой товар не так открыто, как Эдеварт. Среди его покупателей были и женщины и мужчины, но главным образом женщины. По всей видимости, торговля у него шла неплохо, он был весьма изобретателен, хотя и делал вид, что плохо говорит по-норвежски. Про одно кольцо он говорил, что оно обладает магической силой, про сережки — что их нашли во время землетрясения, а вот эти синие камни принадлежали когда-то одному великомученику. Фантазии ему было не занимать, и если одни смеялись и недоверчиво качали головой, то другие извиняли его тем, что он плохо знает норвежский. Август протянул шелковую ткань с золотым узором какой-то даме в шляпе и с грехом пополам объяснил ей, что в его стране, России, это была подвенечная фата княжны. Дама с улыбкой ответила, что ей не хочется закрывать себе лицо фатой, но шелковую ткань всё-таки купила.

В начале вечера давешний парень с голой шеей снова подошёл к Эдеварту, он был расстроен и испуган — его часы остановились, совсем перестали идти. Эдеварта словно обухом ударили но голове, ведь он подозревал, что эти дешёвые часы ненадёжны. Когда они остановились, только что? — спросил он у парня. Нет, уже давно, парень даже побывал с ними у часовщика. И что сказал часовщик? Парень застенчиво замялся, и Эдеварт не стал допытываться. Он потряс часы — ничего; попробовал снова завести их — нет, стоят. Эдеварт быстро прикинул, что может дать парню другие часы, Папст не заметит, что среди непроданных часов одни не ходят. Ученик вознамерился обмануть учителя, а почему бы и нет? Я дам тебе другие часы, сказал он парню. Большое спасибо! И они будут хорошо ходить? Эдеварт был тронут такой доверчивостью и решительно сказал: Выбирай, либо возьми другие часы, либо получи назад свои деньги.

Парень просиял: В самом деле? Большое спасибо! Он не знал, на что решиться.

Эдеварт помог ему советом: Не стану клясться, что ты получишь хорошие часы, на твоём месте я бы взял обратно деньги. Сдаётся мне, что так будет лучше.

Парень забрал свои деньги, поблагодарил и ушёл с лёгким сердцем.

А двое других парней подстерегли Эдеварта по дороге домой и пообещали вздуть за такую торговлю, они тоже побывали у часовщика и узнали, что их часам красная цена один далер, а они заплатили по три! Эдеварт не мог ввязаться в драку, потому что во всех карманах его крылатки лежали часы, он только спросил: Ваши часы остановились? Нет, не остановились, но тех денег они не стоят! Эдеварт повернулся и зашагал прочь. Парни пошли за ним и всю дорогу на чём свет стоит бранили его, однако не тронули.

Должно быть, часы и в самом деле были плохие. Рассчитавшись за тот день с Папстом, Эдеварт предупредил, что завтра — а это был последний день ярмарки — он будет занят.

Почему же? — удивился Папст. У тебя так хорошо получалось, а торговать в последний день самое милое дело.

Эдеварт объяснил, что должен помочь товарищу.

Видел я твоего товарища, остерегайся его, он продаёт краденое, сказал Папст. Послушай, не можешь же ты бросить меня одного со всеми этими часами?

Я должен ему помочь. Эдеварт был непреклонен.

Папст сделал вид, что огорчён, что ему трудно с этим смириться. Он напомнил, что, можно сказать, подарил Эдеварту дорогие часы, которые тот теперь носит в кармане, и снова попросил об этой последней услуге.

Эдеварт заупрямился ещё больше: Я продал для вас двадцать пять, тридцать или уж не знаю сколько часов, но не будем говорить об этом. Скажите только, что за часы я продавал?

Дешёвые часы по дешёвой цене.

У них серебряный корпус?

Похож на серебряный, ответил Папст, а уж какой он на самом деле, я не знаю.

Эдеварт: Я тоже не знаю, но сегодня ко мне пришёл один человек, он поцарапал свои часы, и под серебром оказалась медь.