Скитальцы Гора (ЛП)

— Что ещё случилось? — недовольно спросил его мужчина постарше.

— Да вот, нож наточен как бритва, — пожаловался он. — Да я только что наточил его. А прорезать не могу. Вот это шкура!

— Тебе что, помочь? — осведомился старший.

— Не надо, — буркнул парень, возвращаясь к прерванному занятию.

— Где лежит рыба? — услышали мы голос Лабения, и дружно обернулись к нему.

Признаться, все мы удивились тому, что он заговорил. За прошедшие несколько дней он не сказал нам почти ни слова. Офицер, казалось, был всецело поглощён своим непонятным занятием.

— Подведите меня к ней, — потребовал он, — и положите мои руки позади её головы.

Солдаты, не став спорить, подвели своего командира к туше акулы, а когда он опустился рядом с ней на колени, взяли за руки и разместили их приблизительно в футе позади головы.

Ладони Лабения погладили абразивную поверхность шкуры рыбины, словно ощупывая её. Мы молча следили за его действиями.

Офицер поднял обе руки, пальцы которых изогнулись как когти Тарна, а затем, внезапно, ударил ими в бок акулы. На наших глазах его пальцы, словно железные крюки, пробили жёсткую шкуру и исчезли в теле рыбины. Затем мужчина рывком встал на ноги, подняв с песка прилично весившую тушу, и, встряхнув её, швырнул себе под ноги. В том месте, где его пальцы вошли в тело акулы, осталось открытая рваная рана примерно в фут шириной. Ещё дважды Лабений повторил свой фокус, и на теле рыбину остались ещё две полосы содранной шкуры.

— Теперь, — сказал Лабений, — добраться до мяса будет легче.

— Да, Капитан, — ошеломлённо прошептал парень с ножом.

Остальные вообще ничего выговорить не смогли. Тит проводил Лабения назад, к облюбованному им месту, где офицер спокойно сел со скрещенными ногами, как подобает воину, и вперил невидящий взгляд в сторону болот.

— Давайте уже есть, — призвал один из солдат, выводя остальных из ступора.

Дежурный, принялся торопливо отрезать от рыбины крупные куски и раздавать их подходящим по очереди товарищам. Вскоре лагерь наполнился привычной суетой и разговорами.

— Тал, — бросил мне Плиний, и сел рядом со мной на песок, скрестив ноги.

— Тал, — отозвался я.

— Меня заинтересовала твоя пленница, — сообщил он.

— О-о-о? — протянул я.

— Так же, как и некоторых других, — добавил мой бывший конвоир.

— Объясни, — сказал я.

— Я могу позвать её? — уточнил Плиний.

— Конечно, — пожал я плечами.

Мужчина щёлкнул пальцами и Ина, которую ещё не покормили, поспешно вскочила и, стремительно преодолев разделявшее нас расстояние, встала на колени перед нами, но не вплотную, так, чтобы её присутствие не было навязчивым. Стоило мне протянуть на ладони кусочек рыбы, как Ина изогнулась, вытянула вперёд шею и, немного повернув в бок голову, губами сняла пищу с моей руки. Она не получала разрешения пользоваться своими руками.

— Я смотрю, Ты неплохо выдрессировал свою маленькую шлюшку, — заметил Плиний.

Взял ещё один кусочек рыбы, я протянул его Плинию, предлагая поучаствовать в кормлении Ины, но тот отказался.

— Она привлекательна, — сказал он.

— Согласен, — кивнул я.

— Достаточно привлекательна, чтобы быть рабыней, — добавил мужчина.

— Думаю да, — не стал спорить я.

— Нетрудно представить её стоящей на рабском прилавке, — сказал он.

— Да, — согласился я с ним.

— Но она слишком привлекательно для ренсоводки, — заметил он.

— В дельте хватает красоток, — заверил его я.

Ещё несколько лет назад работорговцы свободно ходили в дельту, для охотыу на них, оставаясь почти безнаказанными. С недавних пор всё изменилось. Ренсоводы взяли на вооружение большой лук и тактику партизанской войны, научившись владеть и тем и другим в совершенстве. Теперь работорговцы сами оказались под ударом и предпочитают не рисковать. Им стало дешевле открыто приходить в дельту и получать женщин, договариваясь с их родителями или деревенскими старостами. В настоящее время, как я уже говорил, в деревнях ренсоводов перестали быть редкостью даже заклейменные рабыни, иногда купленные на торговых площадках, а иногда просто украденные у тех же работорговцев.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — усмехнулся Плиний.

— Тогда в чём проблема? — осведомился я.

— Я не уверен в ней, — ткнул пальцем в Ину мой бывший конвоир.

К этому моменту вокруг нас уже собрались несколько его товарищей.

— Неужели она прижимает голову к песку не достаточно быстро для тебя? — поинтересовался я. — Или она целуется недостаточно страстно?

— Только рабыня могла добиться в этом большего успеха, — признал Плиний.

— Итак? — вопросительно посмотрел я на своего собеседника.

— Дело не только в том, что она кажется необычно красивой для местной девки, — не заставил себя долго ждать тот, — есть и ещё много чего. То как она держится, как ведёт себя.

Я молча ожидал продолжения.

— В ней нет простоты и грубости, которых можно было бы ожидать от ренсоводки, — добавил мужчина.

— Ну и что, — пожал я плечами, — это скорее говорит в её пользу.

— Конечно, только в этом она больше похожа рафинированную леди, — заключил Плиний