Скитальцы Гора (ЛП)

Не прошло и пары енов, как Ина уже прибежала обратно, и опустилась на колени на прежнее место, аккуратно держа в руке маленький ломоть чёрствого хлеба. Подозреваю, это был один из последней пары, что сохранилась в заначке запасливого Плиния. Надо ли говорить, как я был благодарен ему за его великодушие, проявленное к нам. Это было пожалуй единственное, из того что было у нас в лагере, что, вероятно, показалось бы съедобным нашему гостю ренсоводу. По крайней мере, это не была сырая тарларионина.

— Разломи хлеб напополам, Ина, — велел я, — ту часть, что больше, предложи нашему гостю.

— Да, мой похититель, — отозвалась женщина.

Разумеется, вовсе не чёрствым хлебом надеялся я задержать нашего юного друга в лагере на некоторое время.

— Сначала обслужи нашего гостя, Ина, — приказал я, исправляя её поведение, поскольку она, очевидно, собралась обслужить меня первым.

— Да, мой похититель, — кивнула она, и поспешив исправиться, не вставая с колен, протянула Хо-Тенрику больший из двух получившихся у неё ломтей.

Парень с достоинством принял предложенное угощение. Лишь затем Ина точно так же обслужила меня.

— А почему она почти голая? — спросил Хо-Тенрик, не сводивший глаз с женщины, стоявшей на коленях у наших ног.

— Мне так захотелось, — пожал я плечами.

— А, понятно, — протянул юноша.

— Просто мужчины любят смотреть на красивых пленниц и рабынь, — пояснил я. — Тебе же нравится?

— Ага, — нерешительно кивнул он, но потом улыбнулся, и уже увереннее сказал: — Да!

— Ну вот и хорошо, — улыбнулся я.

Руки Ины, покрасневшей под нашими пристальными взглядами, рефлекторно прыгнули вверх и скрестились на груди, постаравшись прикрыть свои прелести.

— Тебе не давали разрешения прикрыть грудь, Ина, — напомнил я пленнице, и она покорно опустила руки на бёдра.

— Простите меня, мой похититель, — попросила она.

— У тебя красивая грудь, — сказал я ей, — и Ты должны показывать её, если твои похитители того желают.

— Спасибо, мой похититель, — поблагодарила Ина. — Да, мой похититель.

— Или любой другой, или все кто сочтёт это интересным, — добавил я.

— Да, мой похититель. Простите меня, мой похититель.

— Как жёстко Вы с ней! — восхитился Хо-Тенрик.

— Она — женщина, — пожал я плечам, признаться, немного озадаченный, его восторгом.

Оставалось заключить, что он до сих пор не сталкивался с женщинами, побывавшими в полной мужской власти.

— Да, — вздохнул он, — женщины красивы.

— Верно, — не мог не согласиться я. — Что же Ты не присядешь и не угостишься хлебом?

— Мне нужно идти, — упрямо заявил парень, но взгляда от женщины не оторвал.

Я строго посмотрел на Ину, и та, правильно поняв мой взгляд, быстро расставила колени, заметно задрожав.

— А у тебя когда-нибудь уже была женщина? — осведомился я.

— Возможно, — сказал он, сглотнув слюну, — я мог остаться на немного.

Мы сели на песок и принялись неторопливо грызть почти высохший хлеб. Не трудно было заметить, что Хо-Тенрик был не в состоянии оторвать глаз от пленницы, которая теперь не пыталась прикрыться, а наоборот, выпрямилась, как могла, но при этом не осмеливалась встречаться с ним взглядом.

— Как это тебе? — поинтересовался я.

— Красивая! — выдохнул юный ренсовод.

— Я про хлеб, — сказал я.

— Ах это! — сказал он, посмотрев на кусок в его руке. — Ну да, интересно.

Не трудно было заметить, что парень просто проявил вежливость. Такой хлеб обычно входит в рацион сухого пайка солдат. Его можно найти в походных рюкзаках солдат практически любой армии Гора. Кое-кто даже утверждает, что любит его. Плиний, например, хранил эту пару ломтей в течение многих недель. С другой стороны, возможно, он просто, не мог позволить себе съесть их, держа в качестве последнего шанса, на случай крайнего голода. Впрочем, он без сомнений пожертвовал своей заначкой ради наших нужд. Конечно, я бы не исключал, что мой бывший конвоир действительно питал слабость к солдатскому хлебу, в конце концов, я и сам отдавал ему должное, по крайней мере, в определённых ситуациях. Само собой, я не рекомендовал бы подавать это на каком-нибудь важном дипломатическом банкете, если только не в ситуации подобной нашей.

— Ина, — позвал я, — принеси нам воды.

— Да, мой похититель! — сказала женщина и сорвалась с места спеша выполнить моё поручение.

— А в вашей деревне есть такие женщины? — спросил я, глядя вслед Ине.

— Нет, — вздохнул Хо-Тенрик. — Нет никого даже близко похожего на неё.

— Но у вас же должны быть какие-нибудь миловидные девицы, — предположил я, — которые после соответственного обучения стали бы похожи на неё.

— А-а-а! — протянул ренсовод. — Возможно!

Я не сомневался, что говоря это, парень имел в виду ту или иную знакомую ему девицу или даже нескольких.

Мы оба любовались на то как Ина, изящной походкой, дошла до ямы служившей нам своего рода колодцем, в которую сквозь песок фильтровалась вода из болота, и опустившись там на колени, принялась наполнять маленькую металлическую чашку.

— А где Вы её подобрали? — небрежным тоном, словно человек, для которого приобретение женщин было делом привычным, спросил Хо-Тенрик.

— В ренсе, — улыбнулся я.