Скитальцы океана

– Действительно, – признал Рольф, вновь поднося к глазам подзорную трубу. – Кажется, капитан тоже садится в нее. Нет, вон он, и в самом деле рассматривает нас в трубу. Значит, на переговоры прибудет кто-то из его офицеров.

– Тем не менее, у нас еще есть время.

– Почему ты рассмеялась, когда я вспомнил о Грее? – ловчил Рольф. Он уже чувствовал себя достаточно возбужденным, чтобы наброситься на женщину, но почему-то стеснялся этой своей страсти.

– Мы провели с ним ночь в одной каюте, однако он так и не тронул меня. А ведь знал – единственный среди вас, мужчин, – что рядом с ним лежит и мается женщина.

– Может, не поверил?

– Что значит «не поверил»? Кто же разоблачил меня, если не он? Хорошо, хоть не разболтал. Но по отношению ко мне, согласитесь, ведет себя слишком странно. Не пробовали затащить его в постель, капитан?

– Прекратите, Норвуд… – брезгливо поморщился Рольф.

– Вдруг он тоже окажется женщиной. Ведь есть же в нем нечто такое… улавливается.

– Если бы это было так, я знал бы об этом раньше вас. Коль уж начистоту, у меня порой тоже закрадывалось такое подозрение. Но сейчас не время выяснять тайны подобных причуд.

– Выяснять такие вещи всегда есть время, барон, – вновь расхохоталась Анна, все еще рассчитывая, что Рольф не выдержит и набросится на нее прямо здесь.

Однако, все с той же снисходительно-брезгливой гримасой на лице окинув взглядом довольно мешковатую, вовсе не похожую на девичью фигуру Норвуд и процедив: «Не команда, а сборище оборотней», капитан начал спускаться к морю. Метнув встревоженный взгляд в сторону «Черного принца», словно только теперь уяснив для себя, какую опасность навлекло на нее своим появлением это судно, Анна двинулась вслед за бароном.

Оказавшись на берегу, Рольф подтянул к себе плот-паром и, оставив Анну на извилистой косе одну, переправился на судно. Успел он как раз вовремя: шлюпка с четырьмя гребцами и сидевшим на корме офицером уже находилась на полпути к «Нормандцу».

– Вы намерены принимать их условия, капитан? – спросил Гунн безо всяких обиняков.

– Смотря какие. Переговоры есть переговоры, и если Коссар…

– Нам не следует принимать условия этого испанца, – весьма непочтительно прервал его боцман, – каковыми бы они ни были. Этот мерзавец может предложить нам только одно: сдаться на его милость, предоставив ему все наши сокровища.

– Но при этом предложит войти в состав его команды.

– Именно это он и намерен предложить нам, но лишь для того, чтобы заполучить сокровища, сведения о которых вырвет из нас под любыми пытками. А заполучив их, решит, что мы лишние. Нет уж, капитан, мы тут с командой решили, что, пока сможем, будем защищать свой «Нормандец», а затем отойдем в глубь острова или на «Адмирала Дрейка». Словом, мы не намерены идти на поклон к испанцу.

– Но «Адмирал Дрейк» вряд ли будет в состоянии пересечь океан. Еще не известно, в каком состоянии нам удастся вывести его из Бухты Отшельника…

– Мне почему-то казалось, что раньше вы были более уверены в возможностях своего фрегата, командор.

– Поскольку никакого иного судна поблизости не наблюдалось.

– Мы и в самом деле решили, что ничего хорошего от Коссара нам не дождаться, – сурово поддержал боцмана Внебрачный Лорд. – Вент, скажи свое последнее слово.

– Как перед королевским судьей, стоя под виселицей, – ни мгновения не колеблясь, присоединился к ним бомбардир. – Мы можем войти в команду только того корабля, на котором не будут знать о сокровищах «Нормандца». Иначе нам их не сохранить.

– И на котором нас воспримут как часть команды погибшего корабля, – разъяснил Внебрачный Лорд. – Добравшись до ближайшего порта, мы наймем какой-нибудь барк и вернемся сюда, чтобы забрать свое состояние. При этом команду барка мы составим такую, чтобы ни в одном из матросов не сомневались. Я все верно скомпоновал, боцман Гунн-Истребитель?

– Абсолютно, два ржавых якоря им всем под виселицу! Вот только никому еще не удавалось сформировать из портового сброда команды, в которой ни в одном моряке можно было бы не сомневаться.

– Потому что при найме на судно, – поддержал его Вент, – даже самые отпетые бунтовщики, изгнанные аж с предыдущих кораблей, вдруг превращаются в бордельных ангелочков.

29

Поднявшись на квартердек[21], Джесс Марр оказался перед среднего роста тучным детиной со слегка припухшими, полусонными глазками. Он был облачен в кирасу, прикрытую пурпурным, как у римских консулов во время боя, плащом, а на широком ремне висели две кобуры с пистолетами и короткий, узкий, крайне редко встречающийся среди моряков, но, очевидно, довольно удобный в рукопашном бою меч.

– Слушай, англичанин, ты рассматриваешь меня так, словно уже прицениваешься к трофеям, – по-английски Коссар говорил с заметным акцентом, старательно подбирая слова. И хотя Джесс неплохо владел испанским, но все же решил до поры до времени не раскрывать этого, упорно придерживаясь английского.