Скитания

— Нет! — исступленно протирая очки, отрезал Сварт.

— Ты понимаешь, сколько зла ты совершил и хотел совершить? Ты уничтожил столько жизней, — игнорировал возражение собеседника Эльф, задумчиво продолжая: — Судьба человека — свиток, пустой папирус. Ее наполняют люди вокруг. И сам человек своими делами и мыслями. Но прерывать ее, вырывать страницы — это великий грех.

— Грех? Да что вы все со своим добром пристали? Ты видел хоть одно провозглашенное божество? — саркастически рассмеялся капитан.

Слова врага вплавлялись в невеселый ход его мыслей. Ведь сейчас, когда они сбились с курса, он снова не уповал ни на кого. Он понимал одно: не на кого. Он полагался всегда только на себя. Но Сумеречный совершенно уверенно отвечал:

— Не видел, но слышал! Я знаю, что есть мир чистого бытия. И иногда удается в него прорваться, услышать его музыку. Стоит только один раз ее услышать — и нет покоя ни на суше, ни в море. А найти ее можно только в своей душе.

— Зачем я слушаю весь этот бред, — потряс головой Сварт.

Они снова замолчали. Эльф погрузился в свои мысли, пират — в свои. Корабль все набирал скорость, его подгонял теперь и ветер. Только не назвать попутным ветер для тех, у кого нет пути.

Сварт сдавил край борта. Он ощущал приближение чего-то, но не привык полагаться на интуицию. До этого он словно был ко всему равнодушен. А теперь, когда начинало происходить нечто опасное, он хотел выбраться. Но наваливалась нестерпимая сковывающая усталость.

— Неужели нет людей, которыми бы ты дорожил. Нет тех, кто дорожил бы тобой? — как из подземелья, раздался голос Сумеречного.

Сварт вздрогнул, отпуская край борта, бросая торопливо:

— Нет. Это помеха в осуществлении планов.

— «Помеха», — горько рассмеялся собеседник: — Мечта без друзей, эгоистическая мечта — мания.

— Каждый называет вещи по-своему. Я избрал свои координаты. В них нет места слезливой жалости и фальшивой дружбе, — говорил настойчиво и высокомерно Сварт.

— А как же твоя команда? — спрашивал Эльф, впрочем, ответ лежал на поверхности.

— Что команда, так, чернь… Тупоголовая чернь, стадо, — не скрывая, говорил при команде капитан.

— Видимо, ты сам набрал себе таких. Вот у Маиму сейчас не такие.

Вена на лбу Сварт снова взбухла от негодования. О! Как он ненавидел это имя! Оно раздавалось звоном в ушах, каждый день, каждую ночь, везде и повсюду.

— Не смей при нем упоминать обо мне! Проклятье! — Сварт с досадой поправил очки: — При мне о нем!

— Ты все еще не хочешь взглянуть на карты? — грустно проговорил Сумеречный и продолжил глухо: — Не собираешься сменить курс?

— Земля! Земля! — закричали с вершины фок-мачты.

— Какого змея морского я буду его менять! — оживился Сварт, захлебываясь воздухом. — Вот мы и достигли Пустых Островов!

— Какие мелкие ты цели ставишь перед собой, — тихо ответил Эльф, вздыхая, съеживаясь: — А ведь у человека должна быть одна, возможно, невыполнимая и заветная. Так что… Не меняешь курс? Впрочем… Поздно. Слишком поздно!

— Капитан! Это не Пустые Острова! — дрогнул в тот же миг голос с мачты.

Глава 6. Западня

Сварт застыл, глядя на открывшийся вид. Вдали маячила, стремительно приближаясь, бурая гряда рифов и какой-то остров с узким проливом между двумя скалами. Течение продолжало нести корабль, навязывая свою неумолимую волю.

— Тебе знаком этот пролив? — обратился Сварт к пленнику, подозревая, что бессмертный располагает некой информацией.

— Я здесь раньше не бывал, — уклончиво ответил Сумеречный Эльф. Он чего-то ждал, сидел на канатах, скрестив пальцы рук.

«Менять курс? Течение слишком быстрое! Нас разобьет о скалы. Здесь целая гряда рифов. Не обойти. Придется через пролив», — судорожно оценивал капитан.

Скалы молчали, поглотив корабль, как горечь тоски. Деревянные борта укрыла плотная тень, течение и парус быстро несли в мрачную пещеру. Где-то на другой ее стороне маячил просвет. Вроде бы просвет. Добраться бы! Пахло затхлостью гниющих водорослей и, как безошибочно определяли убийцы, протухшей кровью.

Сварт цепенел, заставлял тело не мерзнуть, не дрожать ознобом. Но оболочка захотела жить. Телу всегда наплевать, смирился ли разум с неизбежностью смерти.

Вся команда притихла во тьме. Пираты тревожно перешептывались, озирались по сторонам и зажигали масляные лампы. Корабль пришел в незримое движение. Только Сумеречный Эльф сидел, уставившись на свои руки, отсчитывая секунды. Он просто ждал. И Сварта выводила из себя уверенность: пленник, эта навязчивая галлюцинация, знает, что ждет затерянную бригантину. Знает, что по ту сторону опасного пролива.

Скалы еще оставляли просвет темнеющего неба над головой. Когда так потемнело? Был восход! Восход.

Корабль не замедлялся, ветер завывал среди камней. Но уже казалось, что это не только ветер: доносился какой-то рык. Сварт настороженно озирался во тьме, стремясь уловить любое колебание воздуха. Он надеялся, что его навыки позволят уклониться.