Скитания

Капитан ничего не сказал, не хватило фантазии и желчности. У девчонки оказалось несгибаемое упрямство. Но этим она все равно раздражала, ведь такая же крепкая воля была у злейшего врага, Маиму-Длинноногого. И Сварт почти ненавидел Мани за ее сходство с Маиму. Даже волосы у них были одного цвета!

Сварт не мог со своим поражением смириться и, хоть принимал новые правила игры, всеми помыслами вцепился в зыбкую надежду изменить время. Его эгоистическая мечта превращалась в манию, он смеялся над собой за то, что так легко поверил каким-то легендам.

— Темно уже, — отозвался Сварт, принимая деньги.

Его реплика не значила ничего. Отчего-то хотелось развеять тишину, в которую погрузилась команда, точно в этом молчании крылась покорность судьбе. Он не покорился.

— Да, темно, — устало отозвалась Мани. — Очень темно.

Они зашли в таверну, хозяин был услужлив, но еду без денег не предложил, а Сварт запретил пока тратить. Так что команде пришлось довольствоваться тем, что они успели съесть за день в городе. Кто успел. Сварт точно не помнил, ел ли что-то в салуне у ратуши или только спаивал тапера.

— Поднимаемся наверх. Где там нам выделили комнату… — несколько рассеяно пробормотал он. Железные тиски воли и сосредоточенности уступали место апатичной усталости.

Они зашли в предоставленный за четверть цены темный и тесный номер и поняли, что там только одна узкая кровать с соломенным матрацем. В этот момент в Сварте проснулось какое-то дикое мещанство. Несмотря на все невзгоды последних недель, он привык, что на прошлом потонувшем корабле в его распоряжении была целая капитанская каюта, поэтому он резко сказал:

— Так! Здесь я капитан.

— Без корабля, — ехидным шепотом бесстрашно заметила Мани, ерзая где-то за спиной у капитана.

— Молчать! — сорвался на фальцет Сварт, но сдержанно кашлянул в кулак, протер очки и продолжил решительно: — Слушай мою команду! Вы ютитесь, где хотите, но кровать здесь только моя!

Но Сумеречный Эльф уже закуклился в одеяле, замотавшись в зеленую материю. Его скинули с кровати, он глухо брякнулся на пол, никак не реагируя, только сонно перебирая губами. Не иначе снова издевался. Сварт его даже пнул, впрочем, эффекта не последовало: одеяло он так и не вернул.

Мани делала вид, что пытается заснуть на полу, свернулась калачиком у печной трубы, которая проходила через душную комнату. Но девчонка то и дело подсматривала, приоткрывая то один, то другой глаз. Несмотря на крайнюю степень усталости, она еще что-то замышляла… Одно удивляло: отчего она не боялась капитана, пирата, от чьего имени в свое время холодели люди и джинны западного материка? Она как будто разучилась бояться. С чего бы?

Скерсмол единственный последовал указанию: из страха перед капитаном он честно устраивался, замотавшись в свой длинный шарф, на двух кривоногих стульях с круглыми спинками. Те недовольно скрипели. В середине ночи трусливый навигатор с треском рухнул на пол, охнул, долго забирался снова на свое «лежбище». И через какое-то время рухнул еще раз. Сумеречный Эльф усердно храпел, и, кажется, с каждой минутой все громче. Одна Мани затаилась, и это тоже было странно.

Сварт, все-таки отвоевавший кровать, от такой какофонии проснулся после пары часов тревожного сна и лежал с перекошенным лицом, думая: «Убил бы всех… Я же точно их сейчас убью! Меня окружают идиоты! Проклятая команда!»

В довершение всеобщего безобразия ему в щеку, задевая очки, которые он забыл снять, ткнулась чья-то пятка. К счастью, уже отмытая. Капитан медленно приподнял голову. Ему не хватало фантазии представить, кто же оказался способным на такую наглость. Хотя он уже догадывался кто…

Мани, посчитав, что капитан уснул и кровать слишком широка для него одного, устроилась валетом, плавно тесня к краю. От такой бесцеремонности Сварт просто застыл, нервно снял и протер очки, подвинул пятку Мани и попытался разбудить девчонку. Но она спала крепче всех. В отчаянии он поскреб эту противную пятку. Мани только рассмеялась во сне, а потом и вовсе запела:

— Наш отважный капитан грозен стал, как океан… М… м… А…