Склеп Хаоса

Слабый ветерок колыхал висевшие над помостом тяжелые, обшитые бахромой знамена с изображениями гербов страны, провинции и собственно города Карташены. Трепетали узкие и длинные флажки, разноцветные шелковые ленты и привязанные где попало аляповато-пышные тряпичные цветы; несколько мастеровых спешно заколачивали в основание легкой постройки последние гвозди.

«Агнесса наверняка будет стоять на помосте или рядом с ним, – рассудил менестрель. – Все-таки она не последнее лицо в городе. Спорю на что угодно, поблизости непременно будет околачиваться Монброн… Значит, и мне хорошо бы занять местечко рядом с прекрасной донной – вдруг подвернется случай быть полезным?»

Ди Блайи никогда не старался нарочно привлекать к себе внимание, но считал, что только полный дурак будет упускать возможность немного изменить свою жизнь к лучшему. Кроме того, ему нравилась госпожа Вальехо и он не видел никакой причины это скрывать. Красивой женщине поклонники необходимы так же, как растению – солнечный свет.

Полдень (и открытие ярмарки) должны были наступить где-то через полколокола и бард собирался потратить это время с толком, то есть прогуляться вдоль торговых рядов и осмотреться. В кошельке, доставленном вчера от имени донны Агнессы, обнаружилась кругленькая сумма размером в полсотни двойных зингарских реалов, каковую настоятельно требовалось обратить в что-нибудь полезное. Или не слишком полезное, зато привлекательное внешне либо вкусное. Золото не имело дурной привычки подолгу задерживаться в карманах Ди Блайи, и бард не сомневался, что уже через пару дней от щедрого дара госпожи графини ничего не останется. Не беда – пока длится ярмарка, он не останется без заработка. А потом? Потом видно будет!

Неторопливо бредущий куда глаза глядят Блайи миновал лотки на редкость крикливых торговцев сладостями, задержался возле прилавка с винами, купив «на пробу» маленький керамический кувшинчик белого шемского, и вышел к наскоро сооруженным перед началом ярмарки длинным зданиям складов. За ними располагались загоны для животных, и оттуда долетало то дрожащее овечье блеянье, то грозное фырканье и рев быков, то пронзительный поросячий визг. Запах в округе стоял соответствующий, и брезгливо скривившийся Ди Блайи решил обойти это непривлекательное местечко стороной.

Он так бы и поступил, но не успел сделать даже пары шагов. На плечо легкомысленно насвистывающего барда легла чья-то увесистая рука, резко дернувшая его назад и втащившая в неширокий проулок между двумя соседними складами. Блайи не успел ни закричать и позвать на помощь, ни даже толком испугаться, когда следующий толчок заставил его отлететь назад и врезаться спиной в стену. Спустя миг Ди Блайи на собственной шкуре выяснил, что доски, пошедшие на строительство складов, никто не позаботился ошкурить, и по числу торчащих из них острых щепок они весьма напоминают дамскую подушечку для булавок.

Но Блайи куда больше интересовали личности напавших на него людей и причины их поступка, чем какие-то воткнувшиеся в спину щепки. Вряд ли его угораздило попасться грабителям – чтобы срезать кошелек, вовсе не обязательно затаскивать жертву в укромное место. Тогда в чем же дело? Разве за три дня он успел обзавестись недоброжелателями? Или его опять нагнали грешки прошлого?

Барду уже приходилось иметь дело с разъяренными мужьями и приятелями его мимолетных подружек. Порой все ограничивалось взаимными словесными оскорблениями и угрозами, иногда обычнейшей дракой или законным поединком, однажды Блайи здорово избили, а в Либурне Офирском он был вынужден прикончить напавшего на него человека, о чем потом искренне сожалел. Взбесившийся ревнивец просто не оставил менестрелю другого выхода. И совершенно не ожидал, что Блайи вполне уверенно владеет не только виолой, но и длинным кинжалом-дагой.

Зато имени или хотя бы лица жены этого типа Ди Блайи, как не бился, так и не смог вспомнить. Из чего следовало – сия особа не отличалась никакими выдающимися душевными и телесными качествами, и не стоила того, чтобы долго хранить ее в памяти.

Бард наконец отлепился от стены, небрежно стряхнул приставший к одежде сор и взглянул на своих противников. В глубине души немедля заворочалось нехорошее подозрение: если он сегодня отделается простой выволочкой – это станет удачным исходом.

Их было трое, хозяин и двое не то слуг, не то телохранителей – угрюмые верзилы с туповатыми взглядами, каждый из которых был способен без особых усилий превратить Ди Блайи в нечто бесформенное и малоприятное на вид.