Склеп, который мы должны взорвать

Ответа я не услышал… Но через несколько минут к моим ногам упал кожаный мешочек. Не успел заметить, откуда он появился. Я повременил еще немного, потом понял, что больше ждать нечего. Подобрал мешочек и потихоньку выбрался из лабиринта. Когда вышел из леса, вздохнул свободно, по сравнению с мраком и духотой обычная лужайка показалась раем. В мешочке лежало с десяток серебряных монет. Честно говоря, я был здорово разочарован. Так рисковать и получить жалкую подачку! Но вскоре меня осенило: монет было ровно столько, сколько требуется, чтобы оплатить проезд в столицу. Решил не откладывать дело в долгий ящик. Уже на следующий день я был на пути в столицу. По дороге мне встретилась карета герцога Нейморра, известного покровителя искусств. Вернее, то, что осталось от кареты. Буквально на моих глазах она на ровном месте опрокинулась и рассыпалась на куски. Герцог и кучер чудом остались живы. Я предложил им место в скромной повозке, которую нанял, чтобы добраться до столицы. Так что туда мы въехали вместе. В качестве благодарности герцог пригласил меня остановиться в его дворце да еще и заказал свой портрет. Потом он представил меня друзьям и знакомым, я получил новые заказы. Мне везло невероятно, необъяснимо. За очень короткий срок я стал модным живописцем и разбогател. Просто так этого случиться не могло, знаю точно. Такой вот подарок я получил от Мертвого леса. Или его хозяина…

Тэррен уже распрощался с братьями и уехал, наступили сумерки, а Вилберн все сидел за столом и смотрел за окно.

— Надо же, — наконец произнес он. — Этот парень был ничем не талантливей меня. И ничем не лучше… Почему бы мне…

— Даже не вздумай! — откликнулся Мэтт, который мгновенно угадал, что хочет сказать брат. — Тэррену могло просто повезти. Одному единственному. А как насчет десятков погибших?

— Десятки погибших — это было уже очень давно. Может, лес давно перестал убивать, а люди до сих пор напрасно боятся? Надоело прозябать в глухой провинции…

— А мне все равно, я не пущу тебя в Мертвый лес. Кроме тебя у меня никого нет, не собираюсь оставаться один на свете. Если уж тебе так не дорога собственная жизнь, отправимся в лес вместе.

— Еще чего! С какой стати ты должен рисковать из-за меня?

— Тогда обещай, что один туда не пойдешь! В конце концов, здесь нам живется совсем не плохо. Со временем можем даже перебраться в ближайший городок, раз тебе настолько осточертела деревня…

— Возможно, ты прав, — сквозь зубы поцедил Вилберн. — Ладно, оставим этот разговор. Ни в какой лес я не пойду… И вообще, все это ерунда. Тэррену просто повезло, так бывает иногда.

Мэтт успокоился, а со временем убедился, что Вилберн оставил свою затею. Прошло больше месяца, когда братья собрались по делам в близлежащий городок. Собирались ехать вдвоем, но утром Вилберн сказал, не вставая с постели:

— Мне всю ночь жуткие кошмары снились, только перед рассветом уснул. Сейчас прямо сил нет подняться. Братишка, может, съездишь в город один?

— Конечно, — ответил Мэтт. — А ты отдыхай.

Поставил на стол возле кровати кружку с парным молоком и отправился в путь. Вернулся уже под вечер. Вилберна дома не было. Мэтт искал его поблизости от дома, потом бросился к реке, в которой старший брат любил поплавать…

На следующий день Мэтт и соседи искали пропавшего по всей округе, баграми обшарили дно полноводной быстрой реки… Мэтт уже впал в отчаянье, когда пастух припомнил, что мельком видел Вилберна накануне. Тот шел по дороге, ведущей к Мертвому лесу.

Мэтт бросился туда, даже не подумав о том, чтобы сперва заглянуть домой и оседлать лошадь. Бежал всю дорогу, хотя в глубине души понимал: наверняка уже поздно спешить.

Он вошел в мрачную чащу, где сплошной стеной стояли темные деревья с покрытыми седым мхом стволами. Ни одного шороха не слышалось в Мертвом лесу, птицы не щебетали, солнце не проглядывало сквозь кроны. Мэтт напрасно кричал и звал брата, никто не откликнулся. Тропа завела Мэтта в самое сердце леса, где начинался лабиринт. Темно-зеленые стены из колючих растений, оплетенных гибкими стеблями… Мэтт долго пробирался по этим коридорам. В них было душно, хотя крыши сверху не было, но воздух казался густым и будто отравленным. Наконец выбрался на открытое пространство, замощенное светло-серыми каменными плитами. Несколько каменных ступеней вели вверх, и тут же лестница обрывалась.

— Верните моего брата! — закричал Мэтт. — Можете меня забрать, а его отпустите! Кто бы вы ни были, много вас или один хозяин… Сжальтесь!

Он опустился на колени, долго ждал. Ни слова, ни знака в ответ.